Время жить

Ayliten

– Надеюсь, ты не собираешься ни с кем выяснять отношения?

– Нет, - я покачал головой.
– И драться тоже не собираюсь. Просто нужно кое с кем поговорить.

– Кое о чем, очень важном и секретном?
– прищурился друг. Я виновато улыбнулся, чувствуя, как меня захлестывает жаркая волна стыда. Никогда не любил врать или недоговаривать, но что поделать.

– Не обижайтесь.

– Да знаешь, Гарри, - хмыкнула Гермиона.
– Мы за годы общения с тобой к этому уже привыкли.

– Кто бы еще говорил, - тут же отреагировал Рон, мигом позабывший о моих

невнятных секретах.
– Про Крама ты нам тоже ничего не рассказывала, да и вообще…

– Ой, что-то здесь так душно, пойдем на улицу, - Гермиона подхватила Рона под руку, не дав закончить мысль, и добавила, уже обращаясь ко мне: - Мы тебя подождем во дворе, хорошо? Постарайся только надолго не задерживаться.

Я кивнул и сделал вид, что всецело поглощен очередной порцией кофе, на самом деле краем глаза наблюдая за Мартином Гораком, чей стриженый затылок виднелся за слизеринским столом. Я узнал его еще утром - он единственный из присутствующих при прощании с Крастом людей смотрел на художника с отвращением и неприкрытой злостью. Да и Драко, едва мазнувший по нему взглядом, поморщился.

Думал, мне придется его искать, но Горак появился в Большом зале, пока я переговаривался с друзьями, и нельзя было не поймать этот шанс.

Терпеливо дождавшись, пока дурмстранговец поест и направится к выходу, я отставил чашку и поднялся. Вышел вслед за Гораком в холл, все еще продолжая держаться на расстоянии, но уже на мраморной лестнице ускорился и в несколько прыжков его догнал.

– Мартин Горак?
– как можно любезнее поинтересовался я и с удовлетворением отметил, что он дернулся. Узнал.

Но затевать драку с национальным героем посреди главной лестницы Хогвартса было бы крайне неразумно, и он это понимал.

– Мистер Поттер, - улыбнулся он одними губами, на ломаном английском выговаривая мое имя.
– Какая встреча.

– Мне нужно с вами поговорить. И не советую делать глупостей, ваша палочка до сих пор на поясе, - я поднял руку и продемонстрировал Мартину, что свою сжимаю в пальцах, и ему ничего не оставалось, кроме как хмыкнуть. Мы миновали лестницу, свернули в коридор, и я толкнул ближайшую к нам дверь в одну из классных комнат, взмахом кисти с зажатой в ней палочкой предлагая войти. Горак не стал даже возражать - похоже, рыло у него было в пуху, и прилюдно выяснять отношения со мной он опасался.

В пустом кабинете, однако, вся его напускная вежливость мигом испарилась. Он ощерился, грубоватое лицо исказилось в неприятной гримасе, а рука метнулась к поясному креплению, но невербальное Инкарцеро спеленало Горака прежде, чем он успел что-то предпринять.

– Отпусти меня, идиот. Если ты мне что-нибудь сделаешь…

– Оправдают по всем статьям. В этой стране никогда особенно не доверяли вашей школе, а моего слова будет достаточно, чтобы поверить в нападение на победителя Волдеморта, - услышав это имя, Горак дернулся, но путы держали крепко.
– Видишь ли, я могу сделать с тобой вообще что угодно, я же теперь национальный герой, а время все еще темное. Не всех сторонников Волдеморта переловили, а самозащиту еще никто не отменял.

Он, конечно

же, не знал, что я блефую. Кингсли Шеклболт, вставший во главе министерства, конечно, крайне мне симпатизирует, но за нападение на одного из студентов, какими бы ни были мои оправдания, по голове не погладит. В Азкабан посадит вряд ли, а вот работы в аврорате лишит, это уж точно.

Так что я не собирался ни убивать Горака, ни даже калечить. Но легилиментом Горак не был, а обо мне знал лишь слухи разной степени достоверности. А слухи бродили всякие, в том числе и довольно кровожадные.

– Чего не поделили вчера с Крастом? В туалете.

– Тебе-то какая печаль? Небольшие разногласия возникли, по поводу его картин.

– Очаровательно. Значит, все-таки ты из бывших сочувствующих. Или из Пожирателей? Метка есть?

– Ты ничего не докажешь, Поттер, - Горак ощерился, показывая крупные зубы, и оскал не сполз с его лица, даже когда я приставил палочку к его горлу.

– Надеюсь, мне и не придется этим заниматься. Ты ведь больше не полезешь к Красту, а забудешь его имя и вообще все, что с ним связано, не так ли? И твои дружки тоже этого не сделают, - очень хотелось разбить ему нос, но я держал себя в руках.

– У тебя нет на меня ничего, - он облизнул губы. Хрипловатый голос звучал уже не так уверенно.

– Ты не забывай, Горак, - хмыкнул я, сильнее вдавливая конец палочки в кожу, - я все-таки работаю в аврорате. У меня нашлось бы что-нибудь даже на Святого Мунго, пожелай он вдруг воскреснуть.

– Ублюдок.

– Следи за своим языком, пока я не прочистил тебе рот с мылом, - искренне посоветовал я Гораку.
– Полагаю, мы друг друга поняли?

Он посмотрел на меня с ненавистью, но я уже прекрасно понимал, что эту схватку выиграл. Отступив на несколько шагов, я снял заклятье, но палочку убирать пока не торопился. Мартин повел плечами и руками, однако кидаться с кулаками тоже не стал.

– Надо ли мне пояснять, что этот разговор должен остаться между нами?
– поинтересовался я, направляясь к двери таким образом, чтобы Горак попадал в поле зрения. Вряд ли, конечно, он собирался на меня наброситься, но поворачиваться к нему спиной в пустой комнате было бы неразумно.

– Нет, - не сказал, а почти выплюнул он.
– Не надо.

– Вот и чудно. Хорошего дня, - я толкнул дверь, вышел в коридор и направился к лестнице.

Друзья, наверное, уже заждались.

* * *

– Не может быть!
– взревел Рон, сгребая Джинни в объятия, когда Кубок Огня выплюнул карточку с ее именем.
– Моя сестра - чемпион Хогвартса!

– Удачи!
– я искренне хлопал в ладоши, наблюдая за раскрасневшейся Джинни, едва выпутавшейся из объятий Рона и принимающей поздравления со всех сторон.

Чемпион от Шармбатона был уже объявлен, им стал какой-то совершенно незнакомый мне Шарль Этьен, и теперь от Кубка ожидалась еще только одна карточка.

Дурмстранговцы, сидевшие шумной толпой, притихли. Гануш Кривский, сменивший безвременно почившего Каркарова на посту ректора школы, буквально вцепился взглядом в Кубок, наливающийся рубиновым сиянием.