ВС 4
Шрифт:
– Браво, друг мой.
– Неслышно вошедший в комнату, человек хлопнул в ладони.
– Замечательный разбор. А теперь, позволь, я скажу то, что ты в виду своего подчинённого положения, озвучить не решился.
– Государь.
– Подскочив с кресла, мужчина уважительно поклонился, а следом за ним и цесаревич склонил голову перед отцом. Тот пересёк кабинет и,
– Как ты думаешь, сын, о чём именно умолчал наш дорогой советник?
– Осведомился государь.
– М-м... не могу знать, ваше величество.
– Отозвался Михаил.
– Не гвардействуй.
– Скривился тот.
– Ты и дня в армии не служил, так будь добр, не строй из себя записного вояку. Думай, Михаил. Или прав советник? Лень-матушка одолела, мозги скисли?
– Настроение правителя явно было где-то ниже точки замерзания. Цесаревич принялся судорожно крутить так и этак увиденное в записи, но в голову, как назло, ничего не лезло. Вроде бы, его недавний собеседник всё объяснил... что тут ещё добавить?
– Видишь, друг мой? Именно этого я опасался, когда вы уговаривали меня отдать Михаилу штат аналитиков.
– Перестав разглядывать задумавшегося сына, государь обратился к своему советнику.
– Чужие умозаключения расхолаживают. Конечно, всегда проще выбрать один из предложенных вариантов действий, чем продумывать их самому. Но это не позволительно для управленца. Тем более, для эфирника, способного разгонять собственное сознание и ускорять мышление до чудовищных пределов. Михаил!
– Цесаревич вздрогнул и поднял взгляд на обозлённого отца.
– Забудь о выводах советника. Их нет. Вспоминай запись и думай. Сам. Или тебе её заново прокрутить?
– Я бы взглянул.
– Осторожно кивнул цесаревич. Повинуясь взмаху руки правителя, экран вычислителя тут же включил остановленную запись с самого начала.
Вот, Кирилл появляется в пяти шагах от группы Юрия. Разговор... интонации... не то. Сначала. Юрий идёт в "коробочке" ярых, разговаривает с дядькой Игнатом. Останавливаются. Появляется Кирилл... Стоп. А почему Шапошников
– Дошло?
– В голосе государя послышались скрипучие нотки, словно железом по стеклу провели.
– Вижу, дошло. Игнат прошляпил твоего "вассала". Прохлопал ушами. Разжаловать его, что ли?
– Кирилл не подошёл, не протолкался через толпу, он появился в зоне контроля, словно всё время там стоял.
– Тихо проговорил Михаил.
– Но его никто не замечал.
– Кивнул отец.
– Скажу больше, сколько я ни крутил запись, я не успевал заметить момент его появления. Просто, раз... и он есть. Но выглядит это так, словно иначе и быть не могло.
– Будь на его месте убийца, у тебя сегодня был бы траур по брату.
– "Добил" Михаила советник.
– В общем, так.
– Государь поднялся с кресла и, глянув на своего "дорогого друга" и сына, заговорил жёстким, не приемлющим возражений тоном.
– Мальчишку под ненавязчивый присмотр. Никаких "игр" с его участием или участием его женщин. Не плодите врагов на пустом месте. Что с ним делать дальше, я сам решу. Негоже таким талантам пропадать в безвестности. А ты, Михаил, завтра же убываешь в расположение Ахтырского полка, в чине поручика. Интриги ты крутить худо-бедно научился, пора учиться командовать... заодно, от дворцовых порядков немного отвыкнешь. И учти, узнаю, что ты и в полку начал свои "кошки-мышки" устраивать, судьба Годунова тебе раем покажется. Понял?
– Так точно, ваше величество.
– Отбарабанил цесаревич. Задавать вопрос о сроке "ссылки" он и не подумал. С обозлённого отца станется его до полковничьих погон в гусарах продержать.