Всадник без головы(изд.1955)
Шрифт:
— Грозила опасность! — повторил ирландец с возрастающим изумлением. — Верхом на дикой лошади, которая понесла вас среди пустынной прерии!
— Но что же тут особенного? Вы думаете, что она могла сбросить меня? Но ведь я же хорошая наездница и не позволила бы ей этого сделать.
— Да, все это так, но представьте себе, что вы заблудились в зарослях, где и коренной техасец с трудом находит дорогу. Вряд ли в таком случае помогло бы вам искусство наездницы.
— О, так вы думали, что я заблужусь? Вот какая опасность угрожала мне!
— Да мало ли вообще
— …с индейцами? — спросила Луиза, не дав мустангеру закончить фразу. — И что, если бы это случилось? Ведь команчи сейчас в мирных отношениях с нами? А в их жестокость я не верю, что бы мне про них ни говорили и как бы меня ни предостерегали даже такие авторитетные лица, как майор. Даю вам слово, что я рада была бы такой встрече и, во всяком случае, не стала бы избегать ее. Как бы мне хотелось видеть этих благородных дикарей, мчащихся верхом на лошадях по родной прерии!
— Все это звучит очень красиво, и я восхищен вашей отвагой, мисс Пойндекстер, но, с своей стороны, тоже считаю своим долгом предостеречь вас — и надеюсь, вы послушаетесь моего дружеского совета: будьте осторожны с краснокожими. И если бы вы повстречались с ними и…
— …и они бы вздумали напасть на меня, я стрелой бы промчалась мимо и вернулась бы к друзьям. На таком быстроногом создании, как моя милая Луна, вряд ли кому удастся перегнать меня. Ведь вам, мистер Джеральд, сознайтесь откровенно, нелегко это удалось? Не так ли?
Мустангер смотрел на креолку широко открытыми глазами, полными изумления и восхищения.
— Но, — наконец вымолвил он после длительной паузы, — неужели же вы хотите этим сказать, что могли остановить мустанга по своему желанию? А я был уверен, что он понес вас и вы были совсем беспомощны…
— Нет, нет, — быстро ответила всадница, немного смутившись. — Вначале так и было — мустанг действительно понес меня, а потом я увидела, что могу остановить его, натянув поводья. Я так и поступила на ваших же глазах — вы ведь видели, не правда ли?
— А могли ли вы остановить его раньше?
Этот вопрос у мустангера вырвался невольно, и он с нетерпением ждал ответа.
— Быть может, быть может… Стоило мне покрепче натянуть поводья… Но должна вам признаться, мистер Джеральд, что я очень люблю быструю езду и в особенности по прерии — здесь так хорошо и просторно и нет опасности раздавить чью-нибудь курицу или поросенка… По правде сказать, — продолжала девушка с неподдельной простотой, — я не жалела о том, что лошадь понесла меня. Пустая болтовня утомляет человека. Мне захотелось подышать свежим воздухом и побыть одной. Так что, в конце концов, мистер Джеральд, все вышло очень удачно.
— Вы хотели побыть одна? — спросил мустангер с разочарованным видом. — Я очень жалею, что нарушил ваше уединение. Уверяю вас, мисс Пойндекстер, я следовал за вами только потому, что вам грозила опасность.
— Это очень любезно с вашей стороны, сэр. Я вам очень благодарна. Вы, наверно, боялись нападения индейцев?
— Нет, не об индейцах я думал.
— Какая же другая опасность?
Морис не сразу ответил. До него долетел звук, который заставил его обернуться.
Креолка поняла, что внимание собеседника чем-то отвлечено. Она тоже стала прислушиваться. Донесся резкий визг, за ним еще и еще. Потом послышался топот копыт.
Для охотника за лошадьми это не было загадкой, и слова, которые сорвались с его уст, были прямым ответом на вопрос креолки.
— Дикие жеребцы! — воскликнул он тревожным голосом. — Я знал, что они бывают в этих местах.
— Это и есть та опасность, о которой вы говорили?
— Да, о ней я и думал.
— Но ведь это только мустанги. Что же в них страшного?
— Обычно их нечего бояться. Но именно теперь, в это время года, они становятся такими же дикими, как тигры, и такими же опасными. Вы даже не подозреваете, что разъяренного дикого жеребца следует больше бояться, чем волка, пантеры или медведя.
— Что же нам делать? — спросила Луиза, с тревогой глядя в глаза человеку, который однажды уже выручил ее из беды.
— Если они нападут, — ответил Морис, — у нас будет только два выхода. Первый — это взобраться на дерево, бросив наших лошадей на растерзание.
— А второй? — спросила креолка с тем спокойствием в голосе, которое говорило о большом присутствии духа, о готовности выдержать любое испытание. — Я согласна на все, но оставлять наших лошадей я не хочу. Это был бы плохой выход из положения.
— Нам и не придется так поступить — ведь здесь, по-видимому, не найдешь ни одного большого дерева. В случае нападения остается лишь одно: положиться на быстроту наших лошадей. К сожалению, — продолжал он, внимательно осматривая крапчатого мустанга, а затем своего коня, — им слишком много досталось за сегодняшний день, и оба сильно устали. В этом наша главная беда. Чем больше мы дадим им отдохнуть, тем лучше. Жеребцы, может быть, еще и не придут сюда. А если даже придут, это еще не значит, что они на нас бросятся. Все зависит, в каком они состоянии. Если они будут грызться между собой, то и мы будем под угрозой. В такие минуты они становятся бешеными и бросаются без разбору на своих же собратьев, даже и в том случае, если у них седоки на спине… Ага! Так оно и есть — между ними борьба. Я сужу по их ржанью. Увы, они направляются сюда!
— Мистер Джеральд, так чего же мы ждем здесь?
— Сейчас нет смысла двигаться. Впереди — открытая равнина, и нам негде скрыться. Они будут там, прежде чем мы успеем отъехать на достаточное расстояние, и быстро догонят нас. Место, куда нам надо бежать, единственное безопасное место, о котором я могу вспомнить, находится в другом направлении. Насколько я могу судить по звукам, они сейчас ринулись прямо туда. Если мы выедем слишком рано, то столкнемся с ними и погибнем. Мы должны выждать и постараться прокрасться позади них. Если нам это удастся и мы сможем проскакать галопом расстояние в две мили, то мы спасены… Уверены ли вы, что справитесь с вашим мустангом?