Всадник на белом коне
Шрифт:
– Все равно о наших подвигах никто ничего не узнает.
– Тебя это правда волнует?
– Не слишком... Хотя и не возражала бы, чтобы благодарное человечество когда-нибудь помянуло нас добрым словом.
– Помянет, не сомневайся... если доведем поход до победного конца. Правда, не знаю, каким.
– Что ж, мне это подходит. На памятник я все равно не рассчитывала... Ну что, так и будем стоять?
Фрэд только хмыкнул и тронул машину с места.
Каменистую границу ярданга преодолели без особенных проблем. У самого подножия облачной стены скалистая гряда оказалась сильно разрушена
Фрэд продвигался вперед особенно аккуратно, пристально вглядываясь в рассекаемую лучами прожекторов ночь. Он хорошо помнил, что где-то там притаился пунктир из необычно темных зеркальных клякс, и не испытывал никакого желания влететь в одну из них всеми колесами. Алина ехала позади буквально след в след, благоразумно не увеличивая скорость и не пытаясь вырваться вперед. В точности соблюдая инструкции, полученные в самом начале экспедиции.
Удивительно, как они вообще отпечатались в памяти, когда «заботливый папочка» поднял ее среди ночи, заставил напялить чертов скафандр, после чего безжалостно выгнал наружу в холодную марсианскую пустыню... Сопротивляться не было ни сил, ни какого-то особенного желания. Девушка подчинялась указаниям, действуя, словно сомнамбула, а вот поди ж ты... Слова самозванного инструктора, как ни странно, запомнились.
Тропа из наполненных ртутной субстанцией неглубоких ямок обнаружилась довольно скоро. Фред резко затормозил и привстал, осматриваясь.
– Вон там, чуть подальше, я тебя и отыскал, – произнес он, когда квадроцикл Алины остановился рядом.
Он повел рукой с фонарем вправо, и во тьме сразу же блеснула отраженным светом цепочка зеркальных следов, оставленных на поверхности Марса неведомым трассером.
– А чуть левее – твой разбитый вдребезги квадроцикл. Отсюда не видно...
Алина молча всматривалась в непроглядную марсианскую ночь. Нетрудно было представить, что ее одолевают воспоминания самого неприятного свойства.
Фрэд немного помедлил, а затем направил луч фонаря в противоположную сторону. Как он и предполагал, пунктир из блестящих клякс тянулся влево до самого подножия темпор-объекта.
– Смотри, – вдруг сказала Алина. – Там, на стене...
– Где? – немедленно отозвался Фрэд и повел лучом прожектора по кисельно-вязким облакам. – Ничего не вижу.
– Да вот же, прямо перед тобой! Складка. Как раз в том месте, куда упирается цепочка зеркал. А что если там действительно проход? Ну же! Раскрой глаза!
– Пожалуй, рельеф и в самом деле необычный... – в его голосе отчетливо слышалось сомнение. – Но чтобы проход... нет, решительно не похоже.
Толстый вал из нагроможденных друг на друга облачных глыб вытянулся строго в зенит, плавно растворяясь на фоне звездного неба. Как ни велики были ожидания, разочаровываться совсем не хотелось.
– Нет там никакого прохода, – хмуро сказал он. – Кажется, мы все-таки опоздали.
– А что мешает проверить? Хотя бы для того, чтобы не терзаться потом мыслями о безвозвратно упущенной возможности.
Скорее всего девушка не имела в виду ничего особенного, однако Фрэд отчего-то сразу же вспомнил вчерашний вечер.
«И
И сразу же понял, что ни на грош не верит собственному внутреннему голосу.
– Ладно. Давай посмотрим. Чем черт не шутит. Идем обычным порядком: я вперед, ты за мной.
– Слушаюсь, командор! – насмешливо отрапортовала Алина и приложила ладонь правой руки к шлему.
Фрэд решил не заострять внимания. Видимо, вести себя иначе эта девица попросту не умеет.
Проход в облачной стене открылся совершенно неожиданно. Узкое, уходящее в далекое небо, ущелье разглядеть издалека оказалось абсолютно невозможно: налитый непроглядной тьмой разрыв в облаках настолько успешно маскировался плотным белесым валом, что распознать его со стороны представлялось задачей попросту нереальной. Под силу разве что взгляду опытного марсолога.
– Молодец! – похвалил девушку Фрэд. – Я даже не предполагал... так и проехал бы мимо. Что ж, самое время начинать операцию... Хм... Как мы ее назовем?
Отчего-то казалось, что несерьезный тон способен хоть немного поднять настроение перед самоубийственным броском в неизвестность. Однако Алина оказалась крепким орешком.
– Да какая разница! – чуть нервно произнесла она. – Как ни назови, суть от этого не изменится. «Жертвоприношение» тебя устроит?
Настроение шутить отчего-то сразу пропало.
– Ничего, но на мой взгляд немного мрачновато. От такого названия веет полной безнадежностью. Не знаю, как ты, а я на роль безропотной жертвы никак не согласен.
– Зато в точку, – парировала Алина. – Отражает реальность во всей ее неприглядности. Не могу отделаться от ощущения, что едва мы туда сунемся, как хищная облачная пасть мгновенно захлопнется, не оставив от нас даже воспоминания... Но если не нравится, можно и иначе. Например, «Суицид». Коротко и по делу.
Кажется, попытка подбодрить спутницу потерпела полное фиаско.
– Предлагаю «Возмездие», – сказал Фрэд. – Куда ближе к сути и не столь мрачно.
– Не возражаю, – пожала плечами Алина. – И вообще, дело не в названии. Кого оно может здесь волновать? Разве что луноедов.
– Ты права. Согласен, это было не слишком серьезно. Извини.
– Ладно, проехали. Но впредь не стоит считать меня маленькой беспомощной девчонкой, нуждающейся в утешении со стороны взрослого и умудренного опытом наставника. Я вполне способна отвечать за свои поступки.
«Особенно сегодняшней ночью», – вертелось на языке у Фрэда, однако он благоразумно промолчал.
Каньон из уходящих в бесконечность желейно-кисельных стен оказался на редкость тесным и узким. Квадроциклы следовали друг за другом на минимальной скорости, придерживаясь центральной линии, обозначенной пунктиром из зеркальных отметин. И все равно едва не цеплялись бортами за выпячивающиеся тут и там белесые бугры. Фрэд перед началом рейда как следует проинструктировал Алину на предмет того, что касаться стен нельзя ни в коем случае, и искренне надеялся на внимательное отношение своенравной спутницы к высказанному самым серьезным тоном предупреждению. Шутки кончились. Загадочный инопланетный феномен не потерпит никакого легкомыслия.