Всадник на чужой земле
Шрифт:
— Он говорил не об этом! — вскричал расстроенный Фалько.
В очередной раз аудитория вояк не воспринимала замечательные идеи великого утописта. Гуманистом Лиат Чокави вообще-то не являлся, вполне допуская существование рабства.
Когда собаке делать нечего, она лижет яйца. Люди обычно болтают. Особенно когда нервничают. Правильней всего уносить ноги: уж очень разница в силах велика. Но не попытаться больно укусить авангард я просто не имею права. Если Бойс меня с некоторых пор фактически игнорирует и на послания с просьбами о помощи денежной, военной, политической отвечает отписками, то девица Лохар Кари продолжает
Нет, ничего реально секретного не сообщает. В основном, конечно, придворные сплетни, и это я параллельно могу читать и от Микки. Но та по-прежнему в дальних краях. Сили ведет переговоры, торгуясь. Почти два года я предоставлен себе, и это замечательно. К сожалению, властителю Кджелду неймется вернуть причитающуюся ему часть доходов. Поскольку я со своим Табором в теории напрямую подчиняюсь Джокуму, он остался с носом и крайне недоволен. Я его прекрасно понимаю. Прежний владелец отдавал четверть собираемого дохода вышестоящему. Я делиться с Кджелдом не собираюсь. А ведь средний годовой сбор, включая торговый (десять процентов) и косвенные налоги, почти девять тысяч золотых аркотов, или сто сорок четыре тысячи каршей.
В целом ему было за что обижаться. Чаще всего наступление на врага-соседа представляло собой просто опустошительный и недолгий набег на земли противника. Приятного мало, но в основном благодаря развитой системе агентов на той стороне и цепочке укреплений на этой с такими вещами бороться удается. Перемирия, плохо соблюдавшиеся обеими сторонами, означали перенос боевых действий на следующий сезон после дождей. Теперь Кджелд решил окончательно поставить точку в затянувшемся противостоянии, собрав настоящую армию.
Неизвестно, какими путями сведения попадали к Кари, но подробности подготовки шли не от нее одной и не совпадали разве в мелких деталях. Зато никакой Райот не мог выдать четкую подсказку вроде такой: «Важно не просто продержаться до сезона дождей, но нанести максимальный урон противнику, получив дополнительный козырь на переговорах. Рангит Бойс не станет давить на Кджелда. Речь не идет о взятке, но ему не понравилась твоя самостоятельность и отсутствие предложения стать покровителем. Лучше обратиться напрямую к госпоже регенту и Джокуму. К сожалению, передать не в моей власти. Обращаться к отцу не очень удобно».
То есть он понятия не имеет о нашей переписке, и лучше не ставить себя в зависимость от его расположения. Непременно станет выгадывать нечто для себя.
«Зато можешь попросить через сестру о помощи через Чейяров. Им ситуация выгодна. Скок нуждается в деньгах, как всегда. Щербатый сможет оказать помощь будущему шурину и супруге…»
Тут явно подразумевалась взятка и некие дополнения к приданому. Ну это в порядке вещей. Судя по интенсивному обмену письмами, Микки вовсе не прочь выйти замуж за человека в возрасте. Восхищается им. Ну что ж, принципиальное согласие дал, брачный договор на подпись отослал. Для нее кое-что предусмотрено в личное пользование, но мужик, похоже, реально не о серебре мечтает. Прямо хочется увидеть, кто такой, заочно понравился. Маленькая частность: боюсь, из-за него и имею нынешние неприятности. Бойсу вхождение в чужой лагерь могло категорически
«И Управа войск потеряла былое влияние из-за неудач на войне. Скоку удачный случай выступить посредником и часть удачи заполучить».
— Главная причина неудачи — неспособность устроить так, чтобы люди сами хотели что-то сделать ради тебя. Многие пытаются заставить других выполнять свои приказы из страха. Но, как говорит пословица, капля меда собирает больше пчел, чем ведро желчи.
— Ой, скажут же, — опять съязвил Мортен. — Никто ничего просто так не делает, даже близкие. — Деньги, земля, уважение и личный пример — без этого и пальцем не пошевелят.
— Ну еще ревность, — заявил Ретч. — Тоже способна заставить людей сделать то, на что в другом случае они не подвигнутся.
— В другой раз поговорите, — нетерпеливо оборвал я, обнаружив шевеление на той стороне реки. — По местам!
Через минуту всадники ускакали, а Фалько поспешно двинулся к обозу. На этот раз мчаться без остановок и груза за спиной я не стал. Мне нужны были телеги с продовольствием и для вывоза раненых. Даже если все пойдет в лучшем виде, придется, не задерживаясь, отходить. Переправа не одна, и коннице обойти Табор ничего особо сложного. Речки изрядно оскудели к концу сезона, и именно на этом и строится основной план действий.
Наша позиция идеально подходила для скрытого собрания сил. Река делала практически петлю из-за наличия холмов. По деревянному мосту на каменных «быках», шириной позволяющему свободно пройти двум повозкам, можно достаточно быстро переправиться на другой берег. Но все же не тысячам человек и лошадей. В какой-то момент армия оказывается рассеченной на две неравные части, и уже форсирующие реку не могут развернуться для атаки. Мешает узкое горлышко. В дожди или после них тут вообще болотистое место, в котором увязнут тяжеловооруженные всадники, стоит сойти с узкой наезженной колеи. Но сезон еще не начался, и враг не окажет любезности, тупо дожидаясь ливней.
— Что они творят? — в полном обалдении спросил я, когда первая группа из авангарда, уже практически перебравшаяся на наш берег, начала споро возвращаться обратно.
— Может, заметили что-то? — столь же удивленно пробурчал Мортен.
— Наши должны начать переправу не раньше, чем они втянутся, — раздраженно воскликнул я, и это ему и так известно. — Ястреб, быстро в лес, проверь и запрети высовываться до сигнала!
— Да не похоже, чтобы чего-то опасались, — разглядывая чужие отряды, сказал Мортен. Зрение у него замечательное, но в данном случае все как на ладони, и никаких построений не наблюдается. Всадники и пехота перемешались в большую толпу и торчат непонятно зачем на берегу.
— Может, остальных ждут?
Во всяком случае, нам ничего не остается, как заняться тем же. Прошел добрый час, прежде чем зашевелились. Со стороны оставленного противником лагеря показалась группа всадников под штандартами. С такого расстояния не разобрать, но явно знатные лица. Наконец началось общее движение. По мосту длинной колонной двинулись всадники. Когда они полностью перебрались на наш берег и пошла пехота, я выдохнул невольно задерживаемое дыхание. Стоял, зажавшись, будто они могли заметить или услышать.