Всадники бури
Шрифт:
— И что же теперь?! — с ленивой небрежностью в голосе обратился он к Шэриаку. — Ты и… — из его горла вырвался ироничный смешок, — твои сообщники намереваетесь арестовать меня?
У Шэриака беспокойно забегали глаза, но почему-то он ничего не ответил.
И тут… В проеме двери, ведшей в королевскую опочивальню, возник женский силуэт. Это была Дэви Жасмина.
— Арестовать Джайдубара?! — с гневной насмешкой спросила она. — Законного правителя Вендии?! Да опомнитесь же вы!
Дэви Жасмина не молила, не взывала к справедливости — она открыто насмехалась над обвинениями Шэриака и четырех его союзников. Дэви медленно прошла по комнате и опустилась в одно из кресел — напротив Джайдубара.
— Вижу, ты удивлен, что встретил меня здесь! — обратилась она к Шэриаку. И в ее огромных черных глазах заплясали искорки, лукавые и вместе с тем гневные, — Мне не понравилась дерзость, с которой ты и эти… люди, — она быстро поглядела в сторону спутников принца и обожгла их взглядом, — разговаривали со своим господином!
Шэриак намеревался что-то сказать, даже было уже приоткрыл рот и издал какой-то невнятный хриплый звук, но Дэви властным жестом остановила его.
— Ты не просто обвиняешь человека в попытке женоубийства, — продолжала она, и ее тон был не по-женски решителен. — Ты обвиняешь самого правителя! И доказательством твоей правоты служит кольцо какого-то раба: — она сдавленно рассмеялась.
— Мы лишь хотели защитить тебя, Жасмина! — упрямо воскликнул Шэриак. — Любое промедление может стоить тебе жизни.
Дэви с сомнением усмехнулась.
— А где же тот раб, кольцо которого ты столь решительно приводишь в доказательство виновности Джайдубара?! — холодно спросила она. — Почему вы не привели сюда его самого?
— Он мертв, — ответил Шэриак.
— Мертв?! — изумленно воскликнула Жасмина.
— Я сам убил его! — не без некоторой торжественности произнес Шэриак.
— Ты сам? — растерянно пробормотала Дэви, а затем, уже заметно повысив голос и придав своему тону больше уверенности, даже надменности, спросила: — Как же это случилось?
Шэриак, казалось, несколько оторопел, хотя, наверное, и сам толком не понял, почему. Он весь пожух, сморщился и снова принялся переминаться с ноги на ногу. Говорить же, судя по всему, не спешил.
— Ну?! — властно поторопила его Жасмина. — Отвечай же! Я жду.
Не переставая топтаться на месте, Шэриак принялся рассказывать о случившемся этим вечером в храме Асуры. Повествование его было четким и лишенным всяких отступлений и ненужных подробностей.
Между тем умолчал принц и о кое-чем важном. К примеру, о том, что с самого появления в храме раба неотступно следил за ним. Что, в отличие от всех остальных, присутствовавших сегодня на ритуальной церемонии, видел, как темнокожий приблизился к переодетой Танар, (о, если бы только знал он тогда, кто, на самом деле, скрывался за кисейным покрывалом!) и вонзил ей в спину кинжал. Что вовсе не спешил помешать свершиться злодеянию, хотя безусловно мог это сделать, ведь сам стоял совсем близко от молодой женщины.
— Почему же ты убил этого раба?! — выслушав его, наконец спросила Жасмина. — Необходимо было оставить его в живых и подвергнуть жесточайшему допросу! — с укором и досадой говорила она. — Я уверена, нам удалось бы выяснить, кем, на самом деле, был он подослан? Хотя, — ее взгляд метнулся в сторону Черуш Гинда и Нулаба, — по-моему единственные люди во всей Вендии, которые могут желать зла мне и Джайдубару, сейчас находятся здесь, в этой самой комнате, — Дэви сжала ладони в кулаки. Какое-то время она в задумчивости молчала. Потом снова взглянула на Шэриака и воскликнула: — Ну, как же ты мог… как же ты посмел убить этого раба?!
— Иначе — он сам убил бы меня! — взволнованно возразил Шэриак. И, конечно
Нулаб, который из всех четверых спутников принца отличался наибольшей сообразительностью, недоверчиво прищурил глаза. Он был удивительно внимателен и сегодня в храме сосредоточенно следил за всем происходящим. Признаться, Нулаб с самого начала не верил в виновность правителя.
Как бы ни сложились отношения между ним и Джайдубаром, он все же не мог отказать тому в уме и дальновидности. В случившемся сегодня покушении на Дэви Жасмину все указывало на Джайдубара… Слишком уж откровенно! Настораживающе! Нет, конечно же, правитель тут был пи при чем. Но тогда, кто?! Кто намеревался хладнокровно убить Жасмину, возложив затем вину за содеянное на Джайдубара?! Может быть, Шэриак?! Еще в храме Нулабу пришло в голову, что принц мог оказаться причастным к покушению. Теперь же, когда, ища себе оправданий, Шэриак столь очевидно лгал, подозрения Нулаба переходили в уверенность. Между тем, бывший королевский сановник вовсе не стремился выдать принца — напротив. Что он мог выиграть?! Расположение правителя? Сомнительная надежда! Нет. У Нулаба были другие планы.
— Он убил бы тебя?! — с недоверчивой усмешкой повторила за Шэриаком Дэви. — Какой-то раб — тебя, обученного боевому искусству лучшими мастерами Вендии?! А, может быть, — нерешительно начала она, и ее взгляд как будто просветлел, — ты нарочно убил его?
Шэриак судорожно вздрогнул, потемнел и, вытаращив глаза, закричал:
— Нет! Я… я хотел только спасти свою жизнь! Как ты… вы, ваше величество, — быстро поправился он, — могли вообразить, что я действовал злонамеренно?! — его голос предательски дрожал.
Дэви все с той же недоверчивой усмешкой медленно покачала головой.
— Раньше бы не смогла, — твердым голосом говорила она, — а теперь вот могу! Ты подвел меня, дядя. Обманул мое доверие.
— Жасмина, — умоляющим тоном начал было Шэриак, но Дэви резко остановила его:
— Я запрещаю тебе впредь обращаться ко мне по имени! — гневно сверкая глазами, воскликнула она.
Принц что-то тихонько промычал. Затем подошел к Жасмине, со смиренным видом опустился на колени, губами коснулся полы ее муслинового одеяния и едва слышно произнес:
— Слушаюсь, ваше величество! Небрежным жестом руки Дэви велела ему подняться. Шэриак встал и нерешительно попятился, но, сделав не больше четырех-пяти шагов, остановился.
— Я считаю своим первейшим долгом, — сдавленным голосом начал он, — защищать вас, государыня! И именно поэтому я сейчас здесь, в покоях вашего мужа.
— И потому явился сюда в компании этих… злопыхателей! — с насмешкой заметила Дэви, и ее холодный взгляд быстро обежал спутников Шэриака. — Уверена, больше никто не вызвался идти к правителю с обвинениями. Только эта четверка!
Джайдубар тоже рассмеялся, — он был согласен с Дэви Жасминой. Шэриак же неестественно побледнел (вообще, обыкновенно лицо его темнело, а вот сейчас почему-то кровь отхлынула от щек). Черуш Гинд, Кунджа и Тайомар также заметно приуныли. Они глядели на звонко смеющуюся Дэви со злобной обидой. И лишь Нулаб не выдавал своего замешательства. Он по-прежнему стоял с высоко поднятой головой и непроницаемым взглядом.
— Что ж! — все еще смеясь, произнесла Жасмина. Потом она встала, прошла по комнате. Вернулась к креслу, но не села, а обогнув его, остановилась позади. Опустила руки на высокую обтянутую бархатом спинку. — Что ж! — повторила она, и теперь ее тон был серьезен и решителен. — Вам, господа, не удастся убедить меня в том, что раб, убивший Танар, — ее голос дрогнул, — был подослан Джайдубаром!