Всадники. История Адама Борута
Шрифт:
Солнце уже склонялось к закату, когда с дозорной башни замка раздался боевой сигнал. Стремительно подхватив оружие, Адам и его товарищи бросились к воротам, вскоре появился и граф, встревоженный и бледный. К нему подошел с докладом сержант. Адам спокойно подошел, чтобы также услышать сообщение Штаделя. Выяснилось, что к замку приближается небольшой отряд горцев числом ровно в дюжину всадников. Является ли это достаточным основанием для тревоги, Отто определенно сказать не мог. Но Шлоссенберг похвалил бдительных стражей и в сопровождении князя поднялся на башню. Отсюда всадники-горцы были прекрасно
– Уверен, они ни чем не угрожают вам сейчас, граф. Их слишком мало для нападения, тем более на Чернагору. Если бы они хотели напасть, подошли в темноте, взобрались по стене и вырезав охрану, попытались бы отворить ворота.
– Вы так думаете? Тогда зачем они едут? Возможно это посланцы от бандитов? Допускаете ли вы такое?
– Не знаю, но если так, то скоро к трем отправленным к праотцам головорезам прибавится еще дюжина.
– Тогда, черт возьми, кто они и что им надо?!
– Терпение, граф, очень скоро мы все узнаем.
Всадники остановились в отдалении, а один, отделившись от отряда поскакал прямо к воротам.
– Пустить его?
– Неуверенно спросил граф, обращаясь к Адаму. Сейчас он уже не был похож на властного и уверенного в себе правителя.
– Да, - спокойно ответил Борут, и повернулся к своим воинам, поднявшихся следом на стену, - Сашко, Микола, вы знаете, что делать.
Русины молча кивнув в ответ, поспешили вниз, а князь кивнул графу:
– Прикажите открыть, Людвиг. Пускай говорит с ним сержант Штадель. Будьте уверены ничего плохого не случится. Мои воины его прикроют.
Граф, поколебавшись еще несколько мгновений, отдал приказ.
Сверху им было видно, как всадник въехал в крепость и массивные двери сразу за ним закрылись. Горец спрыгнул с коня и стал разговаривать с подошедшем к нему сержантом. Разговор длился недолго. Штадель кивнул горцу и поспешил подняться на стену с докладом.
– Господин граф, это горцы из ньёрдского села Ордаль, оно тут не далеко стоит. Прослышали о вашем приезде и решили на службу к вам поступать, если примете. Они и батюшке вашему служили, когда он замок занял.
– Как они узнали?
– Говорят, гонец от корчмаря к ним прискакал.
– Так что же, они наемниками хотят быть?
– Никак нет, хотят на службу, в дружину, присягу принести, мол, честь высокая графу Шлоссенбергу служить...
По мере его рассказа, лицо графа светлело, вновь приобретая властное и надменное выражение. Приняв решение, он больше немедля, сам спустился вниз. Борут последовал за ним, присоединившись к своим товарищам так и оставшимся у ворот.
Стоявший в окружении русинов горец выглядел колоритно и впечатляюще. Светлые, перетянутые тесьмой волосы, рыжеватые усы и короткая борода, на рябоватом, покрытом черными оспинами лице. Тяжелый мушкет, палаш с медной витой гардой, кафтан из лосиной кожи, широкий расшитый узором кушак с заткнутой за него черной войлочной шапкой, тяжелые ботинки с гетрами и короткий плащ из плотной шерсти довершали его наряд.
– Я граф Шлоссенберг. Кто ты и зачем искал встречи со мной?
– Людвиг с трудом скрывал волнение, но держался все же с достоинством.
Горец неуклюже поклонившись в ответ, опустился на колено, и с тихим скрежетом стали о металлическое
– Прими, господин, нашу службу.
– Заговорил горец-ньёрд глуховатым, на удивление тихим голосом.
– Я, Бьерн Олафсон, хевдинг Ордаля, приношу тебе свою клятву верности. И пусть Господь будет свидетелем, я клянусь служить тебе верой и правдой...
На лице графа отразилась мгновенная борьба надежды, радости, недоверия и сомнений. Горец недвижимо стоял, ожидая решения юного графа. Людвиг протянув руку, ухватил предложенное ему оружие и чуть срывающимся от волнения голосом произнес, одновременно возлагая клинок палаша поочередно на плечи воина:
– Я, граф Людвиг Шлоссенберг, владыка Чернагоры и всех окрестных земель, принимаю твою, Бьерн Олафсон, хевдинг Ордаля, клятву. Обещаю тебе свою защиту, покровительство и милость. Возьми из рук моих сей славный меч, служи верно и храбро!
Горец вновь взяв клинок в руки не спеша подняться с колен, вернул палаш в ножны. А затем протянул сложенные вместе ладони перед собой. Граф возложил свои руки сверху, закрепляя древним жестом оммаж. С этого момента они оказывались связанны теснейшими узами сеньора и вассала - господина и слуги, владыки и его воина. И разорвать эту связь возможно было теперь только по взаимному согласию обеих сторон. Граф потянув ньерда вверх, символически поднял его с колен и легко обнял.
– А теперь приведи, хевдинг Бьорн, своих воинов, я рад видеть вас в своем замке! Скоро начнется пир в честь храбрых воителей Ордаля и моих верных слуг!
Ворота снова открыли, и скоро отряд всадников въехал во двор замка. Внешностью они не слишком отличались от своего предводителя. Все светловолосые, бородатые воины, вооруженные палашами и мушкетами. Одеты они были тоже очень похоже - и темные плащи, и кафтаны, и кушаки смотрелись красиво, хоть и не так богато, как у Бьорна. Силу они представляли собой опасную, и ясно было, что такой отряд может немало послужить графу.
Стоя рядом с сержантом, Орлик взглядом знатока оценивал лошадей и экипировку проезжающих мимо горцев, когда Отто шагнул еще ближе и тихо пробурчал:
– Знаю я это село - бандиты одни живут, что герцогу помогли - да, не спорю, но больше ничего хорошего не слышал...
Орлик задумчиво глянул на сержанта и кивнул:
– Спасибо, Отто, будем иметь в виду. Только и не с такими князю дело иметь приходилось. Ну да поживем - увидим.
Адам тоже наблюдал за горцами, стоя возле графа вместе со Скворушем. 'Добрые воины, - думал он, оценив и экипировку, и то, как гордо они себя держали, - с такими волками много дел совершить можно. Только зачем они здесь - еще вопрос. Клятва, конечно, принесена и нерушима. Все по закону. Дело чести. А есть ли у них честь и чтят ли они закон? Граф молокосос, что он понимает. Распушил перышки - еще бы - такая сила у него теперь, что вроде и мы не нужны. Тем более, мы то клятвы не давали. А что жизнь спасли, на радостях и забыть можно... Кто его знает...'