Все байки старого психиатра
Шрифт:
– И давно у вас такое состояние?
– Да уж почти месяц.
В голове у меня начали складываться паззлы. Пульс аж 112 уд/мин, давление 180/90 мм.
– А сердечко-то у вас всегда так частит?
– Да, последнее время так стучит, что аж в уши отдает!
– А спите как?
– Плохо стала спать. Раньше только голову к подушке прислоню и тут же засыпаю, а теперь по полночи не сплю.
– Ну а теперь, дайте-ка я вашу щитовидочку посмотрю. Сглотните слюну.
Щитовидная железа была явно увеличена. Так называемый «зоб».
Вот и сложились полностью все паззлы. С вероятностью 99 % можно предположить, что
Разъяснил все это больной и рекомендовал немедленно записаться на прием к эндокринологу. При назначении адекватного лечения это состояние уйдет. В общем, была она благодарна за то, что все прояснилось и появилась реальная перспектива выздоровления.
Только освободился, как следующий вызовок прилетел: психоз у мужчины сорока четырех лет.
Старая двухэтажка на окраине города. Вонючий, обшарпанный подъезд. Дверь на втором этаже приоткрылась, осторожно высунулась голова женщины средних лет с пегими, неухоженными волосами.
– «Белка» у него, все чего-то мерещится, злой, как собака! – прошептала женщина и пустила нас в квартиру.
И тут же, как черт из табакерки, выскочил невысокий, лохматый мужичонка с опухшей физиономией и со шваброй в руке.
– А че такое-то? А вы скорая, что ли? А че случилось-то? – суетливо-испуганно затараторил он.
– Да, Василий Михалыч, мы – скорая, по вашу душу приехали. Пойдемте в комнату, побеседуем.
– Ааа, так это ты их вызвала, что ли? Ты че творишь-то, кобыла <пользованная>?! Избавиться от меня захотела, в больницу упечь, чтобы со своими <половыми партнерами> развлекаться?! Да вот … ты угадала, тварь! Ща я те эту швабру в … засуну! – раздухарился он.
– Михалыч, дружище, успокойся уже! Иначе я тебя сейчас уроню, и это будет очень больно! – внушительно пробасил фельдшер Гера.
– Все, все, я понял. Пойдемте в комнату, – мгновенно сдулся больной. – Вы только смотрите, тут нитки везде валяются, отряхните, прежде чем садиться.
– Ну так что, Василий Михалыч, что случилось-то? В чем ваша супруга виновата? Почему вы к нам со шваброй вышли?
– Так известно, чего случилось. Светка моя вообще засранкой стала. По дому вообще ни хрена не делает. Раньше чистота и порядок были. А сейчас чего такое-то? Кругом одни нитки, вон вы уже нацепляли на себя! Утром пожрать хотел, смотрю вся кухня в нитках! Ну куда это годится-то? Но это ладно. Она, видимо, дверь не закрыла, а я смотрю – четыре крысы вот таких, здоровенных, в квартиру забежали из подъезда! Я ей говорю, мол, смотри, чего ты творишь-то! А ей все по барабану! Ну вот, я швабру схватил, пошел выгонять этих крыс. Но ведь они юркие, заразы, к ним только подходишь, они сразу прячутся!
– Понятно. А когда последний раз выпивал-то?
– Вчера утром. Я сам завязать решил, надоело уже это бухалово.
– Ну что, Василий Михалыч, поедем в больничку, собирайся.
– Да нет, не надо, не поеду я.
– Михалыч, обрати внимание, я тебя не спрашиваю, хочешь ли ты. Я просто говорю: поедем в больницу. И это не обсуждается. Так что давай, собирайся и поехали. Не тяни время.
Все обошлось мирно. Михалыч отправился на лечение в наркологию.
Никакого клинического интереса этот случай не представляет. Обычные алкогольные галлюцинации в данном случае «нитки»
Все отписал, освободился. О! Обед разрешили! Замечательно!
Плотно пообедал, от души покурил, да и залег в постельку, положив планшет в изголовье.
Проснулся, как будто от толчка, с ощущением чего-то неправильного. Смотрю на часы. Что такое, времени-то уже почти четыре! Первая мысль – проспал вызов. Хватаю планшет, смотрю, но нет там ничего нового. Прямо чудеса чудесные. Уж сто лет такого не бывало. Пошел, чайку крепенького выпил, покурил. И вот, наконец-то, планшет зазвенел. Вызвали нас на боль в груди и аритмию у мужчины тридцати восьми лет.
– Да ну, херня какая-то! – сказал Толик.
– Во-во! – поддержал его Гера.
Но их оптимизм я почему-то не разделял. Как-то некомфортно на душе было.
Когда подъехали, попросил парней взять дефибриллятор.
– Иваныч, да вы чего?! – изумился Толик.
– Да зачем он нам нужен-то? Если потребуется, сбегаем принесем! – сказал Гера.
– Нет, парни, берем, берем, без разговоров, – настоял я.
Встретила нас жена больного, молодая женщина с перепуганным лицом.
– Проходите, проходите быстрей, ему совсем плохо!
Больной лежал на диване прямо в деловом костюме и расстегнутой рубашке. Он был бледен, на лбу выступили капельки пота.
– Слушайте, что-то мне поплохело совсем… Грудь болит, дышать тяжело… И сердце как-то неправильно бьется, с какими-то перебоями… У меня это еще на работе началось, еле домой доехал… Сразу лег, даже нет сил переодеться…
– Так, – говорю, – парни, давайте срочно ЭКГ и катетер в вену. Прямо срочно!
Фельдшеры посмотрели на меня с недоумением, но быстро все сделали.
Кардиограмма отвратительная. Острый коронарный синдром без подъемов ST и множественные ранние желудочковые экстрасистолы, этакие безобразные раскоряки. В висках у меня гулко застучало. «Сейчас что-то будет» – свербело в башке. И тут больной вдруг судорожно дернулся и затих. Вот, … твою мать! Фибрилляция желудочков [17] !
– Саша! Саша! – пронзительно закричала жена. Но мои парни решительно, но мягко вывели ее из комнаты. Да, для непосвященных сердечно-легочная реанимация выглядит страшновато и неприглядно.
17
Фибрилляция желудочков – это угрожающее жизни нарушение сердечного ритма.
Желудочковые экстрасистолы – внеочередные сокращения желудочков, не вписывающиеся в общий ритм. – Прим. авт.