Все, что не убивает...

Недзуми Шион

И кому как не советнику Хокаге знать об этом.

– Дерево или Масло?

– Дерево, - довольный ее пониманием, кивнул Шикаку.
– Определенно Дерево. Да поможет Воля Огня выжечь гнилые корни.

Вот уж действительно, предел мечтаний.

Жизнь завертелась с небывалой скоростью. Слишком многое нужно было переделать за короткий срок.

На следующий день пошел дождь. Суеверные говорили, что само небо оплакивает Третьего Хокаге.

Наруто стояла в задних рядах, так как впереди прощались с Сарутоби генины Академии. И не чувствовала ничего: ни злости, ни удовлетворения. Старик, как и любой правитель, плел интриги, играл по своим правилам. Тем не менее, он помогал ей, когда это не противоречило его задумкам. Или не было других вариантов.

Всхлипывали девочки - одноклассницы Саске, плакали, не стесняясь. У многих Сарутоби проводил некоторые уроки, знакомил с историей Конохи. Да и это просто вбивалось в подкорку вместе с Волей Огня - любовь к своим правителям, какими бы они ни были. Если Хокаге, значит, определенно достойный шиноби. Как-то так.

Мрачнели джонины, Саске вторил им выражением лица. Он не плакал, только сжимал кулаки, да ходили желваки, когда он стискивал челюсти. Возможно, младший братик испытал облегчение, он не говорил.

Главы кланов хранили траурную невозмутимость. Закончилось время стабильности, кто знает, что придумает новый Хокаге.

Пожалуй, искренне переживали и думали в этот момент о самом умершем разве что генины.

Наруто подняла лицо к небу, позволяя каплям воды намочить кожу. Пусть хоть дождь нарисует ей слезы, раз она не может выдавить из себя даже малой.

Похороны закончились, постамент с фотографией Третьего почти скрылся под принесенными в знак уважения белыми цветами. Скоро, совсем скоро эту фотографию перенесут в кабинет Хокаге и повесят рядом с изображениями предыдущих правителей Деревни.

Наруто заметила знаки, которые делал ей Ширануи. Ах, да, они же хотели устроить посиделки после окончания турнира. Кажется празднование перейдет в поминание.

– Саске, дойдешь один?

– Конечно, сестра, - даже немного надулся, что ему не доверяют. Наруто потрепала по колючкам волос и пошла к своей компании.

Сарутоби Асума выглядел... плохо. Непривычно бледный под своим стойким загаром, кожа обтянула, обточила скулы, а пальцы руки подрагивали, когда он подносил сигарету ко рту. Вторую незаметно держала Куренай, переплетала пальцы, крепко, сильно, до боли. Вложи чакру - и сломаются кости.

Перед Асумой Наруто было стыдно. За то, что допустила смерть его отца. За то, что хотела, чтобы Третий умер. Но не настолько, чтобы топить себя в жалости и вине. Не дождутся! Это мир шиноби, и он жесток.

Чуть вдалеке от центральной, широкой улицы Конохи находился внешне ничем не примечательный ресторанчик. Джонины всей компанией завалились туда. Видимо, их уже ждали, так как отдали на откуп самый большой, угловой, столик. Наруто уже привычно расположилась лицом к выходу, рядом опустилась Анко, с другой стороны - Генма. Майто Гай, Какаши, Асума и Куренай заняли оставшиеся места. Юхи так и не выпустила руки мужчины, а тот и не сопротивлялся.

В такие моменты требовалось человеческое тепло, чтобы почувствовать себя живым.

Котетсу и Изумо не смогли выбраться: теперь охранять ворота нужно было тщательней.

Принесли саке, первую стопку все выпили молча, залпом. За Третьего, за Гекко Хаяте, за тех, кто пострадал и погиб во время нападения Орочимару. Вспоминали, поминали.

Наруто старалась не морщить носик, ей категорически не нравился вкус саке. Но не пить она не могла, не в этот раз. Только гонять чакру по организму и убирать следы алкогольного опьянения. В отличие от остальных, ей забыться не хотелось. Равно как и утопить свое горе. А пьяный джинчурики, договорившийся со своим демоном, - не то, что может перенести и так пострадавшая Деревня.

Девушка хихикнула своим мыслям... и поняла, что с саке пора заканчивать. Равно как и с траурным молчанием, повисшим над столом. На дворе сгущалась ночь, и джонины были уже никакие. Асума меланхолично щелкал зажигалкой - подарок отца на совершеннолетие. И не мог отпустить Юхи. Та задремала, прислонившись к сильному плечу. Анко лезла обниматься к Какаши, тот поглаживал по плечу ее и змейку, высунувшуюся из рукава пальто, и еще одну змейку. И так по кругу. Майто Гай не стал разносить ресторан, хотя и пил наравне с остальными. Что говорило в пользу предположения, что в остальное время он просто разыгрывал ситуации слишком сильного воздействия алкоголя на него.

За все время не было произнесено ни слова. Также молча все засобирались домой. Но определенно многим стало чуточку полегче.

Анко привычно закинул на плечо подоспевший Ибики, Какаши и Гай удалились вдвоем, Ширануи рискнул переместиться шуншином. Как узнала наутро Наруто, попал к уставшим Котзумам и заснул у них на коврике. Асума ушел с Юхи. Наруто еще раз прогнала чакру, резко повела плечами, стряхивая с себя липкое ощущение чужой грусти, это траурное молчание, в котором они пили. И вдохнула свежий ночной воздух Конохи.

Жизнь продолжается, и уже завтра ей предстоит решать новые проблемы.

– Ну-у, так не интересно!

Наруто удивленно подняла брови. Дом встретил ее странной фразой. Кейко смотрела, как разувается младшая родственница и грустно вздыхала.

– Я надеялась посмотреть на тебя пьяную, - поведала она, сверкнув в полутьме очками.

– Не дождешься!
– фыркнула Наруто, разгибаясь и направляясь к себе в комнату.
– Пьяная Узумаки - как ты себе это представляешь? По количеству разрушений, я имею в виду.

Кейко захихикала. Да, пить алым демонам нельзя ни в коей мере. Не с их запасами чакры и фантазией.

– Ладно, я спать. Спасибо, что дождалась. Спокойной ночи.

– Угу, спокойной.

Совет глав кланов собрали на следующий же день. Деревня не могла долго оставаться без правителя, этим могли воспользоваться противники-союзники.

– Мое почтение, Учиха, - приветливо махнула рукой Цуме Инузука.