Все, что я хотела сказать
Шрифт:
– Ты помнишь.
– Конечно помню. – Я колеблюсь всего лишь мгновение. – Ты назвал меня шлюхой. Как обычно.
– Значит, прозвище прижилось. Во всяком случае, я последователен. – Он ослабляет хватку и проводит пальцами по моей коже до воротника рубашки. – Моя хорошенькая маленькая шлюшка. Ты еще красивее, чем я помню.
Хочется просиять от его комплимента, но я велю себе остановиться. Все равно это оскорбление, пусть и завуалированное приятными словами.
– Мне было всего четырнадцать.
– Такая
Я осмеливаюсь поднять взгляд и вижу, что он ухмыляется мне. Знал бы он, как точны его слова.
– Отпусти меня.
– Вижу, у тебя есть характер, Сэвадж. – Уит снова сжимает мою шею, на сей раз крепче, отчего у меня перехватывает дыхание. – Так держать.
Он отпускает меня и, не оглядываясь, быстрым шагом выходит из библиотеки. Я остаюсь стоять в нише, с трудом сглатывая, отчаянно пытаясь выровнять дыхание и сердцебиение. Мне мерзко от того, как приятно было все, что происходило между нами. Прикосновение его пальцев к коже, таящаяся под ними приятная угроза. Я хотела почувствовать боль. Я льнула к его ладони, безмолвно моля о ней.
Я ненавижу себя за то, что хочу этого.
За то, что хочу его.
Глава 6
Уит
Выйдя из библиотеки, я подхожу к Эллиоту, который все еще лежит, свернувшись калачиком на земле и обхватив свои причиндалы, как слюнтяй, и слегка пинаю его в спину.
– Вставай, сукин сын.
Он с трудом поднимается на ноги, корчась от боли. Не думал, что малышка Саммер Сэвадж на такое способна, но она одолела Эллиота, а это непростая задача. Он мой друг. Бесконечно преданный, но вместе с тем настоящий придурок с языком без костей.
А это значит, что он слабый. Я не могу допустить, чтобы в моем окружении были слабые люди. И он вот-вот вылетит.
– Эта маленькая сучка врезала мне по яйцам, – в неверии бормочет Эллиот, качая головой, а потом сплевывает на землю.
– Не называй ее так, – говорю я намеренно ровным тоном. Я близок к тому, чтобы сорваться на него.
– Как не называть? Сучкой? Так она как раз такая. Даже не колебалась. Просто врезала мне коленом прямо по яйцам. Больно до одури.
– Ты заслужил. – Я делаю шаг в его сторону. Вижу капли пота, усеявшие его лоб. Она здорово его отделала. – Ты ей кое-что сказал.
Эллиот хмурится, пытаясь вспомнить.
– Что? Я много чего ей сказал.
– Кое-что, чего не имел права говорить.
В его глазах мелькает страх, но он быстро проходит, сменившись раздражением.
– О том, что ты ее трахнул? Мы все знаем, что ты хочешь…
Я хватаю его за горло обеими руками, крепко сжимая пальцами. Чувствую, как хрупкие
– Ты сказал ей, будто я говорил, что мы трахаемся. Мы не трахаемся… пока.
Эллиот смотрит на меня, вытаращив глаза, и я понимаю, что он не может выдавить ни слова. Это приносит мне такое удовлетворение, что я не могу сдержать улыбки.
– Больше никогда даже не говори с Саммер Сэвадж, ясно тебе? Если увижу, что ты хотя бы взглянул в ее сторону, я отрежу твои яйца и скормлю их тебе.
Эллиот кивает изо всех сил, а это непросто, учитывая, что я выжимаю из него жизнь голыми руками. Его лицо покраснело, кожу покрыла испарина, и я отпускаю его, пока пот не испачкал мне пальцы.
Отвратительно.
Он делает глубокий судорожный вдох, наклоняется и упирается руками в колени, кашляя так сильно, что слышно дребезжание в легких. Я смотрю на него с презрением, скривив губы в ухмылке, которую не смог бы сдержать, даже если бы попытался.
Ненавижу слабаков. Я давно знаю Эллиота, но раз хорошенькая маленькая шлюшка, которая купила себе место в кампусе, может приложить его стройным коленом, я понимаю, что ему недолго осталось быть моим другом.
Совершенно очевидно, что она сильнее его.
– Она не сучка, – говорю я, пока он пытается отдышаться, согнувшись пополам, а потому не может на меня посмотреть. Наверное, и не хочет. Трус. – Это ты сучка, которой с ней не справиться.
Я ухожу не оглядываясь и иду к часовне. В это время дня в ней никого, а мне нужно немного утешения.
Немного покоя.
Мои мысли беспорядочны. Наполнены Саммер. Тоже мне новость. Ненавижу, что я думаю только о ней. Я одержим. Можно было подумать, что я привыкну к этому чувству, ведь я помешан на ней с четырнадцати лет. Но за прошедшие годы мысли о ней ничуть не померкли. Она всегда была в них, оставалась где-то в подсознании, не давала мне покоя в самые неподходящие моменты или когда я меньше всего этого ожидал.
Увидев ее на уроке по государственному устройству Америки в первый учебный день, наблюдая, как она идет и падает прямо перед моей партой, я был потрясен до глубины души. Никто не готовил меня к ее появлению. Даже моя младшая сестра-хакер, Сильви, а она знает обо всем, что происходит в кампусе. Пошел ли я к ней и отчитал по этому поводу?
Нет.
Я отказываюсь демонстрировать слабость.
Как только понял, что Саммер намерена делать вид, будто меня не существует, я настроил всех против нее. Но никто ее не сломил. Она разгуливала по кампусу, по коридорам школы, в столовой, библиотеке и садах, будто у себя дома. Голова высоко поднята, нос задран, как у королевы. Словно она выше всего этого.