Все для вас
Шрифт:
– Завязывай с выпивкой! Посмотри, какой у тебя живот вырос! Подумай хотя бы о маме! Сколько еще это может продолжаться? – заявила она ему пару дней назад, когда он заглянул в магазин.
Раньше Минсик бы никогда не стал спорить с ней: как-никак тетя Сонсук была маминой подругой, да и ругаться сейчас совсем не хотелось. Единственным желанием было поскорее прийти домой, избавиться от сдавливающей маски и выпить холодного пива.
Напоследок тетя Сонсук сунула ему обеденный сет со словами:
– Не одним же пивом тебе питаться.
«Сытный обед». Минсик усмехнулся. Когда бизнес шел в гору, он действительно
В расстроенных чувствах вернувшись домой, словно побежденный в бою солдат, Минсик открыл банку с пивом. Раньше он не питал особой страсти к этому напитку, но благодаря Ки-Дрэгону подсел на эль и теперь только его и пил. Не хотелось даже напрягаться и наливать пиво в бокал – он просто начал пить прямо из банки, а затем принялся за следующую.
После нескольких опустошенных подряд банок у Минсика началась икота, и он осознал, что так и не съел ничего за целый день. От нечего делать пришлось открыть обеденный сет, который положила ему тетя Сонсук. Ковыряясь палочками в закусках и рисе, Минсик неожиданно для себя осознал, что сет довольно вкусный. Чувствуя себя бездомным, питающимся бесплатной едой, он доел все до последнего кусочка.
Внезапно вкус показался ему подозрительным, сразу вспомнились армейские времена. Минсик быстро взглянул на упаковку и… вдруг понял, что срок годности прошел два часа назад. Он съел просроченный обеденный сет!
Не выдержав, Минсик схватился за телефон и набрал номер тети Сонсук. На другом конце провода послышался ее недовольный голос.
– Что такое? Я занята.
– Тетя Сонсук! Это уже слишком!
– Хватит звать меня тетей. Я управляющая магазином. Мы на рынке, что ли?
– Тетя, дядя – какая, вообще, разница? Зачем вы скормили мне просроченный сет? Теперь меня тошнит и болит живот. Это уже перебор!
– А, ты об этом. Все нормально. Он просрочен всего на пару часов. Я съела такой же.
– И что же это значит? Только я не слезаю с унитаза теперь?
– Значит, есть чему выходить. С таким-то животом. Хи-хи!
– Издеваться надо мной вздумали? По-вашему, из-за мамы я вас уволить не могу?
– Что ты сказал? Уже забыл, как я тебе сопли вытирала когда-то? Тогда ты молчал! Ни один наш клиент не жалуется столько, сколько ты. И вообще, если ты не вылезаешь из туалета, откуда у тебя силы разглагольствовать? Хватит ныть! Ради процветания магазина можно съесть и просроченный обед, ничего страшного. Мы все в одной лодке. Сотрудники, значит, могут есть просроченную еду, а наш так называемый хозяин – нет?
– Ах так? Вот как вы управляете магазином, значит! Снимайте свой бейджик. С этого момента вы уволены!
– Ага, насмешил. Настоящий хозяин! И что с магазином станет без меня?
– Я уж разберусь.
– Минсик, ты меня уволить не можешь. Меня брала на работу твоя мама. Увольнять он собрался.
– Пф, опять вы заладили про маму. Думаете, я ничего не могу без нее?
– Именно так. Ты, кстати, давно ей звонил? А я тебе скажу – два месяца назад. Она вчера мне жаловалась:
Прежде чем Минсик успел контратаковать, в трубке послышались гудки. Он даже обрадовался этому. Тетя Сонсук наносила удар беспощадно, раз за разом находила его слабые места и попадала точно в цель, не давая ему даже возможности постоять за себя. В этот раз ее пятишаговая комбинация началась с издевательств над его пищеварением, затем она подлила масла в огонь, вспомнив те времена, когда утирала ему сопли, и под конец подчеркнула его некомпетентность, неуважение к матери и беспомощность в качестве хозяина магазина. Напор тети Сонсук парализовал Минсика. Чтобы как-то утешить себя, он опрокинул в рот все оставшееся пиво и уснул.
Спустя сутки, около двух часов дня, пришло сообщение от старшей сестры. К этому времени Минсик хоть и постарался вылечить похмелье острой лапшой, но все еще слабо соображал.
«Не забудь про встречу».
Классический сухой стиль сестры. Она пригласила его обсудить что-то в ресторан традиционной кухни на «Синёнсане», куда часто заглядывают государственные служащие. И чего это вдруг она так жаждет с ним увидеться, что даже напоминание прислала?
Ресторан оказался первоклассным – от интерьера до персонала. Вот уж где правда много сытной еды. Пока Минсик с аппетитом уплетал ужин, сестра читала ему нотации. Ее кожа казалась идеально белой и напоминала фарфор. Даже простой обыватель, не будучи дерматологом, заметил бы ее безукоризненное состояние. Впрочем, проповедь сестры не сильно впечатлила Минсика, поэтому за уговоры принялся ее муж. Подняв взгляд на большое, жирное лицо родственника, он невольно усмехнулся.
Сестра сообщила, что мама думает продать убыточный магазин, и предложила обсудить детали. Когда Минсик возразил и сказал, что эта работа его кормит, она предложила продать квартиру. Тем более мама жила у тети, поэтому держать жилое помещение ради одного только брата сестра считала нецелесообразным. А полученную сумму они с мужем могли бы вложить в дерматологическую клинику, которую планировали открыть в четырехэтажном здании в Панбэ-доне. Там они обещали предоставить и ему комнату для жилья. Чтобы приобрести этот дом, сестра собиралась продать свою модную квартиру в Ичхон-доне и взять кредит, а недостающую сумму покрыть деньгами от продажи магазина.
Слушая все это, Минсик недовольно фыркал и упрямо ворчал. Сестра в конце концов разозлилась, тяжело вздохнула и закатила глаза. Тогда ее муж решил разрядить обстановку и поинтересовался, как Минсик себя чувствует после болезни.
– Решили-таки спросить! Плохо. Обоняние пропало напрочь. И кстати, я не откажусь ни от магазина, ни от квартиры.
– Ну я же вижу, как тебе непросто приходится: и бизнес не идет, и болезнь эта. А вот построим клинику – и дадим тебе жилье. А еще…
– Дорогой, хватит. Ничего хорошего из этого не выйдет, – потеряла терпение сестра.