Все дороги ведут в «нигде»

Небоходов Алексей

– Что это? – спросил Кирилл, указывая на один из столиков, за которым мужчины и женщины, казалось, соревновались, кто дольше сможет выдерживать зрительный контакт.

– Это Кафе Доверия, – объяснила Алина. – Здесь люди делятся своими самыми сокровенными секретами, мечтами, страхами. Лампы меняют цвет в зависимости от интенсивности их связи.

Кирилл наблюдал, как пара за соседним столом наклонялась ближе друг к другу, их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. Лампа между ними пульсировала ярко-синим цветом.

–

Что означает этот цвет? – тихо спросил Кирилл.

– Синий означает глубокое доверие, – ответила Алина. – Это высший уровень связи. Большинство людей достигают лишь желтого или зеленого.

Кирилл покачал головой, на его лице мелькнула едва заметная улыбка.

– А если они не находят этой связи? – спросил он.

– Тогда проигравший должен исполнить самые темные сексуальные фантазии победителя, – ответила Алина.

Кирилл замер, ошарашенный.

– Это кажется… жестоким.

Алина пожала плечами.

– Все основано на согласии. Они сами выбирают играть, зная правила. К тому же, иногда проигравший получает от этого больше удовольствия, чем победитель.

Кирилл оглядел кафе, наблюдая за парами, напряженно смотрящими друг на друга, и за лампами, пульсирующими разными оттенками. Он почувствовал странную смесь беспокойства и очарования.

– Пойдем, – сказала Алина, взяв Кирилла за руку. – Здесь есть еще много чего посмотреть.

Они прошли мимо "Кафе Доверия" и вошли в слабо освещенный коридор, вдоль которого были двери.

За одной из них Кирилл увидел зал, где несколько человек, обвязанные яркими лентами, лежали на мягких матах и хором повторяли: "Я свободен, я расслаблен". Кирилл замедлил шаг, чтобы разглядеть происходящее, но Сабантуев потянул его дальше.

– Это наше тренинг-занятие "Абсолютное спокойствие", – пояснил он. – Люди могут буквально отдохнуть от собственных мыслей.

– А если кто-то все-таки решит подумать? – усмехнулся Кирилл.

– Это недопустимо! – с мнимой серьезностью ответил мэр. – Мы за полную прозрачность и честность.

Наконец, они пришли в центр "Зоны Свободы" – "Купол Откровенности". Это была гигантская стеклянная сфера, внутри которой сидели люди, окруженные экранами, на которых транслировались их лица и слова.

Кирилл посмотрел на экраны и увидел самых разных людей: молодых и старых, богатых и бедных, красивых и не очень. Но у всех было одно общее: они рассказывали свои жизненные истории, изливали душу, делились переживаниями и мечтами.

– И зачем они это делают? – спросил Кирилл.

– Потому что хотят быть услышанными, – ответила Алина. – Потому что хотят, чтобы их поняли. Потому что хотят почувствовать, что они не одни в своих переживаниях.

Кирилл прислушался к рассказу одной пожилой женщины, сидящей в кресле. Она подробно описывала, как и в какой форме она хотела бы заняться сексом с мэром Сабантуевым.

У Кирилла подкатила

тошнота, и он отвернулся от экранов. Казалось, что в этом мире люди утратили саму концепцию интимных границ.

– Разве это не нарушение чьих-то прав? – спросил он, пытаясь подавить подступающий к горлу рвотный спазм.

– Здесь нет секретов, – ответила Алина, ее голос был спокоен и уверен. – Мы верим, что открытость – ключ к истинной свободе. Чтобы быть свободным, нужно сначала освободиться от оков собственных мыслей и страхов.

– Если гражданин хочет заняться со мной сексом, ему это не запрещено, – добавил Сабантуев. – Но, к сожалению, я – один из более чем десяти миллионов граждан нашей столицы Изгарада. Поэтому раз в год мы проводим конкурс, по результатам которого десять изградянок с самым высоким уровнем доверия получают возможность потрахаться со мной. Это великая честь для них и огромная ответственность для меня – доставить им удовольствие.

По коже Кирилла пробежал холод. Он почувствовал волну отвращения и тошноты. Это был не тот мир, который он знал, не та Россия, о которой он писал. Это была искаженная, извращенная пародия на его рассказы и мечты.

– Зачем вы меня сюда привели? Почему я часть этого? – прошептал он, с трудом сдерживая голос.

Сабантуев повернулся к нему, его светлые глаза отражали яркий неоновый свет.

– Потому что ты – наша путеводная звезда, Кирилл. Твои рассказы, твои слова – основа нашего общества. Без тебя этого ничего бы не было.

Кирилл отшатнулся, его глаза расширились от недоверия.

– Но я никогда не хотел, чтобы это произошло. Я никогда не хотел, чтобы люди жили так.

Алина подошла ближе, ее голос был мягким, но твердым.

– Намерения не важны, Кирилл. Важны только результаты. Твои рассказы дали людям надежду, видение новой жизни. Они взяли это видение и сделали его своей реальностью.

Кирилл покачал головой, его мысли метались.

– Это не реальность. Это не Россия, – прошептал он, его руки сжались в кулаки. – Это какой-то кошмар.

Лицо Алины смягчилось, в ее взгляде мелькнуло неожиданное сочувствие.

– Это может казаться тебе таким, Кирилл, но это наш мир. Наша реальность. Ты не можешь просто пожелать, чтобы этого не стало.

– Я найду выход отсюда, – заявил Кирилл, его голос дрожал от решимости. – Я не останусь здесь и не буду смотреть, как люди превращают мои рассказы в… это.

Алина тяжело вздохнула, ее плечи немного опустились.

– Кирилл, послушай меня. Ты не можешь уйти. Этот мир нуждается в тебе. Ты – их надежда, их путеводный свет.

Но ее слова не достигли его. Кирилл сжал челюсти, его глаза горели упрямством.

– Мне все равно, что они хотят или в чем нуждаются. Я не буду частью этого. Я не позволю им использовать мои слова, мои рассказы, чтобы оправдать это… это безумие.