Все двери открываются наружу
Шрифт:
У меня не так много возможностей, чтобы здесь рассказать тебе все. Однако ты должен прислушаться к голосу и открыть дверь. Так начнется твоя история. За ней ты найдешь часть ответов.
Верю, что наступит день, когда мы встретимся вновь. Я буду ждать тебя в каждой жизни. Найди меня, Акито!
С любовью, мама»
Можно подумать, что это глупый розыгрыш. Но слова, что за многие ночи уже успели въесться в мозг, вызывали странное чувство, которым гарантировали мне подлинность письма. Я с недоверием посмотрел на бабушку. Рукописный текст в моих руках, которому почему-то я безоговорочно верил хотя бы только
— Это письмо от мамы, — я пристально смотрел ей в глаза, стараясь заметить любое изменение в ней при этих словах.
И не ошибся. На миг она казалась пораженной и обреченной, будто весь ее мир рухнул. Но через секунду вернула самообладание и спокойным тоном спросила:
— Может это какая-то ошибка или злая шутка. Такого просто не может быть, Алеша. Твоя мама умерла 12 лет назад. И ты это знаешь. Дай мне посмотреть.
Я инстинктивно прижал конверт к груди и сделал шаг назад. Что это? Почему какая-то бумага так сильно на меня повлияла? Может потому, что я и правда хотел верить, что моя жизнь изменится так просто?
Мне нужно было задать какой-то вопрос. Но вариантов в голове сейчас было огромное множество, и я не знал, с чего начать.
— Как умерли родители? — Неожиданно для самого себя я выбрал именно этот, и почему-то мой голос звучал враждебно. Стена безоговорочного доверия к самому близкому человеку дала трещину из-за пары все еще сомнительных строк.
— Я уже много раз говорила тебе. Зачем снова спрашиваешь?
И здесь я вдруг понял, что это разговор каждый раз заминался и по каким-либо причинам сводился на нет, ограничиваясь короткой фразой:
— Они разбились на машине. Поехали за продуктами, попали в аварию. Но почему ты спрашиваешь, знаешь же, что мне больно об этом говорить. Мой единственный сын погиб в тот день.
— Почему они не взяли меня с собой?
— Ты капризничал, и они оставили тебя у меня. Ничего особенного. Такое часто случалось. И как видишь, благодаря этому ты сейчас жив.
Я, и правда, множество раз слышал эту версию. Однажды даже пытался найти упоминания об аварии в старых газетах, насмотревшись каких-то низкосортных фильмов с подобным сюжетом. Но там было пусто, и я смирился с одиночеством. Принял свою судьбу. Но сегодня она снова напомнила о себе и велела бороться за истину.
Сильное желание гнало меня прочь из квартиры. Сейчас это было бы разумно — одному спокойно разобраться в своих мыслях и выбрать вопросы, которые действительно стоили того, чтобы их озвучить.
Школа, разумеется, была не таким местом. Поэтому я наспех кинутой фразой попрощался с растерянной бабушкой, и поспешно вышел на улицу. Это выглядело как побег от реальности. Возможно, бабушка подумала, что я сдался. В любом случае ничего возразить мне она не успела. Сейчас нужно было выиграть немного времени. Конечно, так просто я не смирюсь.
Неужели мама может быть жива? Эта мысль казалась абсурдной, но, тем не менее, не покидала меня. Я снова и снова цеплялся за нее, стараясь поверить в ее состоятельность. Мне, и правда, очень хотелось бы почувствовать, что я не сирота.
***
На другом конце вселенной в совершенно ином мире женщина сидела на краю обрыва, запрокинув голову, смотря на ночное небо. Ее глаза были затянуты серебристой
Женщина моргнула и ясными глазами снова посмотрела в бесконечность. На ее лице появилась удовлетворенная улыбка. Нежный голос развеял ночную тишину:
— Наконец-то. Скоро откроется дверь. Так держать, Акито.
***
Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я вышел из дома. Ноги носили меня по улицам знакомым и незнакомым. Но я не сильно заботился о маршруте. Все мои мысли были заняты письмом. Версии одна да другой всплывали, отрабатывались и затмевались следующими вновь созревшими догадками. Наконец, изрядно проголодавшись, я зашел в ближайшее кафе, взял сэндвич и холодный кофе. За столиком я аккуратно вытащил из внутреннего кармана конверт и достал пожелтевшие страницы. Снова перечитав уже заученную наизусть первую часть, я развернул последний вложенный листок. Он весь был исчерчен полосками, кругами и малопонятными символами, отдаленно напоминающими подобие иероглифов какого-то древнего языка. Хотя скорее даже прародителей древних языков. В любом случае, как бы я не вертел листок в руках, с какого бы конца страницы не начинал разглядывать эту загадочную, хоть и весьма аккуратную, мазню, толку от этого не было никакого.
Распознавание картинок в интернете по фотографии тоже никак не помогло: одна за другой всплывали ссылки на страницы с астрологией, хиромантией и прочей ерундой.
В углу экрана засветилось облачко: друг прислал сообщение, в котором интересовался, приду ли я сегодня. А если нет, выйду ли в онлайн. Это выдернуло меня из водоворота мыслей и вернуло в реальный мир. Смахнув уведомление, я заблокировал смартфон и все-таки решился на серьезный разговор, в котором намерен был стоять на своем до последнего. Пришлось возвращаться домой.
С кухни доносился манящий аромат только что приготовленных бабушкой блюд. Гостей к сегодняшнему ужину мы не ждали, но это не помешало ей наготовить на роту солдат. Как ни в чем не бывало, она в фартуке и с полотенцем через плечо выглянула в коридор поприветствовать меня. Но стоило ее взгляду встретиться с моим, как прежнее спокойное выражение ее лица сменилось напряженным. Она поняла, что поднятая утром тема не исчезла и разговора не избежать.
Мы сели за стол друг напротив друга. Она сложила руки на коленях и первой нарушила молчание.
— О чем там идет речь? Можно мне прочитать?
Я не хотел знакомить бабушку с подробным содержанием, так как опасался, что она может, пользуясь моим неведением, умышленно исказить факты и трактовать слова в удобном для нее смысле. Не узнай она дословное содержание, у меня еще был смутный шанс поймать ее на уловке.
— Там написано, что ты скрываешь от меня правду.
— Это очень грубое и серьезное заявление. Ты ведешь себя как обиженный ребенок, хотя я убеждена, даже не понимаешь того, о чем говоришь. — Она звучала очень уверенно и, разумеется, была права. Мне пришлось начать с такого размытого заявления потому, что я все еще не знал, что конкретно мне нужно спросить.