Все еще новобранец
Шрифт:
— Да, — кивнул он. — Строимся! Двигаем за мной.
И буквально через минуту мы уже стояли в две колонны, с сумками за плечами. Сначала был расчёт на то, что мы будем минимум сутки искать нашу провидицу, но теперь временные рамки очень сильно сжались. Такой роскоши, как время в запасе, у нас больше нет. Придётся спешить.
Мы начали спуск. Достаточно затяжной, так что сил тратилось не особо много, а скорость была достаточной. Но за каждым спуском начинался подъём… и он был достаточно крут, из-за чего тропинка по горе сильно петляла, резко заворачивала. Из-за всего этого не было видно конца пути, а из-за сумок за спиной
На вершине, когда мы всё-таки добрались, командир снова начал сверяться, искал знаки, которые были помечены у него в письме. Я уговорил его дать мне посмотреть… из-за чего поиск маршрута в разы ускорился. Не знаю, кто мне помогал, может, реально сами боги… или Хаос, но я довольно быстро зацеплялся взглядом за нужную деталь местности, и мы топали туда.
Над нашими головами то и дело появлялись отряды гарпий, которых возглавляли белоснежно-золотистые. Странное и очень красивое сочетание. Вот только они не показаться нам хотели, а убить, из-за чего приходилось защищаться. Насчёт Ники я уже не переживал, она получила свой камень, который позволял ей заботиться о своих ранах, а вот остальные…
Один раз мы чуть не потеряли восьмого. Перо с огромным… даже не знаю, как это назвать, остриём попало ему в плечо и смогло достать аж до сердца. По крайней мере кровь из раны начала литься обильно… счёт шёл буквально на секунды, но слава богам у меня способность на ближней дистанции не теряет в эффективности, из-за чего уже через три применения он был на ногах. Выглядел бледным и жаловался на головокружение… но лучше так, чем быть мёртвым. Собравшись с силами и быстро перекусив, мы двинулись тогда дальше. Но кто сказал, что мы смогли далеко уйти?
Спустившись с очередного пригорка в условную низину, тут же столкнулись с противником. Примерно полсотни сатиров с дерьмовым снаряжением, которое даже не привлекло наше внимание. Если оставлять гору трупов после первой стычки было жалко, то сейчас мы даже особо внимания не обратили, просто быстро разнесли их «строй» на части, а потом уже убили всех, кто решил нам противостоять. Жестоко? Да. Нефиг было уничтожать мой город. За каждого жителя моего родного полиса я плату возьму, десятикратно превышающую ту, которую заплатили мы. И это не только жизни.
Но самая тяжёлая битва вышла на вершине Лысой горы, как назвал её царевич. Тут не было ничего. Вообще. Ни камней, ни деревьев, ни даже травы. Вообще ничего. И на нас напали сразу с нескольких сторон. Сатиры, кентавры, гарпии… даже один минотавр осмелился вылезти, но тут же получил стрелой в глаз. А потом во второй. Смелости его больше не было. Он отступил… или просто упал? Я не заметил.
Но в тот момент мы буквально прошли по краю. Один раз наш строй разметал один тяжеловооружённый кентавр, причём разметал в прямом смысле этого слова. Он врезался со стороны пятого и шестого, аккурат между ними, они попытались его сдержать… попытались. Стоило нагрудной пластине встретиться с их щитами, как тут же их отбросило в стороны. А потом он врезался в меня. В плечо.
Я полетел. В прямом смысле слова. Небо сменялось землей в моих глазах точно раза три. Хруст… он был. Но боли я не почувствовал. Больше шок, что так вообще произошло. В полёте как-то машинально несколько раз подряд применил самоисцеление, после чего рухнул… на ноги. Лодыжка хрустнула, я ругнулся, пропахал голую
Как этот кентавр понял, что именно я — главная причина стойкости нашего отряда, мне так и не довелось узнать. Убили его сразу же, как только меня вынесло из защитного круга. Но… враг зря это сделал. Моё внутреннее море после очередного золотого свечения было заполнено на максимум, из-за чего я взял свою глефу… и волчком закрутился промеж врагов.
Я не целился, в такой толпе на такую мелочь можно было внимания не обращать. Я больше заботился о том, чтобы не попали по мне. Но всё равно было приятно видеть, как магическим образом увеличенное остриё, причём невидимо для глаза, раздирает шкуру и кожу моих врагов, как фантомные лезвия, которые оказывались ещё чуть длиннее, добивали многих. Пару раз даже удалось подловить остаточным следом ловких и юрких противников.
Когда я добрался до союзников, двое уже пребывало на грани смерти. Только Ника, схватив в руки два меча, крутилась и отражала нападки противников, сама подставляясь под их удары. Она плакала, девушки чувствуют больше боли, это факт… но она продолжала сражаться. Ей было больно, она страдала, но не разжимала пальцы на рукоятях своих мечей. Причём один меч был обычный, а второй… второй она с кого-то подобрала, и он временами увеличивался, довольно хорошо пробивая броню врага.
Прорвавшись через довольно плотный строй противника, получив, наверное, три стрелы в щит на спине, я тут же несколько раз подряд применил массовое исцеление. Ну и заодно и на себе ссадины, раны и порезы заживил. Сил не оставалось, но практически стоило Нике прикончить очередного противника, как тут же меня охватило свечение, я почувствовал заряд бодрости… и снова начал устраивать хаос вокруг.
На этот раз я решил не вливаться в строй. Всё равно он был частично разрушен, и появились хоть и близкие, но отдельные очаги сопротивлений. Я же начал буквально курсировать между ними, вырезая всех, до кого только мог дотянуться, постоянно применял способность, даже не следя, сколько на мне ранений, сколько на союзниках. Чувствую, что могу, — применяю самоисцеление.
— Да не высовывайтесь вы! — кричал я на них. — Мать вашу, я тоже не бессмертный, а ещё на вас отвлекаться!
Сработало как надо. Только Ника продолжала сражаться отдельно. А так… остальные оказались разбиты на три кучки. Две — по четыре человека, и одна — из трёх. И каждый раз кто-то пытался начать геройствовать и обязательно подставлялся под атаку сатира или кентавра. А эти только и ждали, чтобы нанести рану кому-то из наших. Им словно было плевать на собственные шкуры… они лезли и лезли.
— Хтор-хтор! — услышал я знакомые «слова», после чего бросил взгляд в сторону их источника.
Это был тот самый белобрысый сатир, которого я уже когда-то прикончил. Один из первых. Если не первый. Он был тут. Но он не мог быть тут. Только если… они умирают в нашем мире, после чего возвращаются в свой. Я только так могу это объяснить.
Церемониться я не стал. Впадать в панику и ступор тоже. Просто накинулся на него, разрезая его тушку от паха до подбородка. Сдох моментально. Но это всё равно оставило свой отпечаток… я слегка промедлил, и десятому пробили через щит живот. Налетел просто огромный кентавр, который, придавив точно тройку союзников-сатиров, ранил моего товарища.