Все имеет свою цену
Шрифт:
— Ну-ка, опустите верх, приятель, — сказал он. — Мы должны въехать на студию с развевающимися знаменами. Я тоже имею право показать им, что мне на все наплевать!
Я опустил верх. Когда мы подъезжали к студии, он приказал:
— К главному входу, приятель. Пусть видят, что — мы еще живы! И вечером подъезжайте за мной сюда же! Да, не забудьте привезти с собой пару пустых чемоданов, — добавил Дестер, выходя из машины. — Мне нужно забрать с собой бутылки с виски.
— Слушаюсь, сэр!
Я
Я развернул машину и уехал. Поставив «роллс-ройс» в гараж, я увидел, что «кадиллак» на месте. Значит, Элен дома. Внезапно я решил, что настало время для разговора начистоту…
Я поднялся в свою квартиру над гаражом и переоделся в новый костюм. Я собирался поговорить с Элен, как равный с равным, а не как шофер со своей хозяйкой.
Войдя в дом и стараясь ступать бесшумно, я поднялся на второй этаж. Остановившись около ее спальни, я прислушался, потом повернул ручку двери и вошел.
Кровать была не убрана. В кресле рядом с туалетным столиком лежало нейлоновое белье и чулки. Из-за приоткрытой двери ванной доносился шум льющейся воды.
Я закрыл за собой дверь и уселся в одно из кресел. Закурив сигарету, я невольно подумал о том, что два года назад вот так, как я сейчас, Ван-Томлин сидел в спальне Элен и ждал ее, пока она стояла под душем. Только если она вздумает и меня выбросить из окна, я так легко не дамся.
Минут через пять-шесть шум воды прекратился и появилась Элен в желтом купальном халате.
Мы посмотрели друг на друга. Ее глаза холодно блеснули.
— Хелло, — сказал я улыбнувшись.
— Что вы здесь делаете, Нэш?
— Жду вас, чтобы поговорить.
— Убирайтесь вон!
— Наверное, Ван-Томлину вы не сказали этого, когда вышли из ванной.
Ее лицо осталось совершенно бесстрастным, но рот крепко сжался, выдав, что мой удар попал в цель. Взяв гребень, она стала расчесывать волосы.
— Я уйду только после разговора с вами о вашем муже, о вчерашней ночи, о ваших планах и прочих вещах.
— Если вы сейчас же не уйдете, я позову полицию!
— Что ж, зовите! Им будет очень интересно узнать о том, как вчера ночью вы пытались убить Дестера.
Элен положила гребень и медленно повернулась ко мне.
— Вы пьяны. Что вы имеете в виду? Я вас не понимаю.
— Вы сами прекрасно знаете, что я имею в виду, Элен. Вы считаете вчерашний план убийства мужа абсолютно надежным, но это далеко не так!
Она смотрела на меня во все глаза.
— Убирайтесь отсюда, вы пьяны!
Я продолжал, не обращая внимания на ее слова:
— Мне известно, что Дестер застрахован на семьсот пятьдесят
Элен оцепенела от ужаса.
— Это ложь! — прошептала она.
— Нет, это правда, — спокойно сказал я. — Вы задумали убить своего мужа из-за страховки, но я мешал вам. Поэтому-то вы и увезли меня подальше, бросили в Футхилл-клубе, и пытались усадить пьяного Дестера за руль, подготовив тем самым его неминуемую гибель… Но вам крупно не повезло: я сумел вернуться раньше, чем вы рассчитывали, а Дестер только притворялся пьяным.
— Я так и знала, как только увидела вас, что вы будете помехой в моих планах! — со злостью проговорила она. — Ну что ж, можете заявлять в полицию.
— Нет, Элен! Зачем? Ведь я на вашей стороне!
— Вот как? — Она достала сигарету. — Почему?
Я усмехнулся:
— Посмотрите в зеркало и вы сами поймете, почему! Кроме того, я претендую на половину той суммы, которую вы получите от страховой копании.
Она спокойно изучала меня.
— Что же дает вам право надеяться получить половину моих денег?
— Но ведь вы не дура и поймете, что половина лучше, чем ничего! Если я выдам вас полиции, то вы не получите ни цента.
— Вам не удастся ничего доказать, — сказала она.
— Верно, но сомнений на ваш счет будет достаточно для того, чтобы «Национальная верность» объявила вам войну. А тогда ваша песенка спета! Кроме того, я хорошо информирован о вашем прошлом. Глядя вчера ночью, как вы легко управляетесь с пьяным Дестером в гараже, я понял, что вам было совсем нетрудно выпихнуть из окна старого и больного Ван-Томлина.
— Он выпал сам. Я не дотрагивалась до него.
— Это вы так говорите сейчас, Элен. А «Национальной верности» будет вполне достаточно этих фактов, если они узнают их от меня! Они натравят на вас своих лучших сыщиков, заново расследуют смерть Ван-Томлина, припишут вам покушение на убийство Дестера. И ни один судья не оправдает вас. Вы даже не можете себе представить, на какие фокусы способна «Национальная верность», если она не хочет удовлетворять сомнительный иск.
Элен продолжала пристально смотреть на меня.
— Итак, вы шантажируете меня?
Я рассмеялся:
— Допустим. Но вы повели себя так глупо, Элен, что теперь не будет денег ни вам, ни мне. Дестер сделает так, что вы не получите ни цента.
— Это все? — она смяла окурок в пепельнице.
— Да, это все, Элен, и мой вам совет: будьте поласковее с Дестером и подождите, пока он сам не умрет от пьянства. Тогда он оставит вам свои деньги. Почему бы не поласкать его некоторое время? Вас от этого не убудет. А он при таких темпах пьянства долго не протянет.