Все изменится завтра
Шрифт:
– Что девочка?
– Ты ей заинтересован…
Артем промолчал. Эта тишина воспринялась Мишкой как отрицание, поэтому он пробубнил, что-то вроде: «Считай, что я поверил».
Старков проигнорировал и это, даже больше, он словно находился один. Вся эта суета была пустой, безликой и совершенно его не интересующей. Чувства накалились, а нервы, все чаще напоминающие изредка коротящие провода, оголились, вот-вот готовясь к удару. Душу вновь заполнила пустота, она поглотила все существо, явно забыв о том незыблемом и таком мрачном осадке. Он встряхнулся,
Светофор медленно моргнул, словно решив геометрическую задачку, желтый сменился насыщенно зеленым, в темноте улицы он казался еще ярче, машина медленно тронулась с места.
Третий час ночи.
Именно эти цифры она увидела на часах, разлепив глаза. Старалась сообразить, что происходит, но ничего не выходило. Телефон продолжал гадко трезвонить, а Вера – хаотично искать его в кровати.
– Ты с ума сошла?- пробубнила в трубку, потирая лоб рукой,- три часа ночи,- глаза закрыты.
– Вера,- причитала подруга, выдавая неясные звуки, вроде, плачет,- приезжай, пожалуйста, приезжай. Это так ужасно, так ужасно, он, она…Вера-а-а-а!.
Сжала кусок пододеяльника в кулак, вдыхая воздух. Хотела успокоиться, а в голове всплыли слова Артема про друзей, клубы и все остальное, почему-то именно сейчас узрела в его словах некую долю правды.
– Ты все еще в том клубе?
– Да,- хлюпала носом.
– Хорошо, - встала с кровати, включая в комнате свет, слишком яркие лучи ослепляли, заставляя зажмуриться. Почти на ощупь нашла джинсы,- сиди там. Поняла меня? – ответа не последовало, и Вера продолжила,- не смей никуда лезть. Сиди там и жди меня.
– Хорошо, я все поняла. Вера он бросил меня здесь одну, взял и бросил… просто встал и уехал, просто, - с надрывом, - почему он так со мной? Почему?
– Ибо нех*р с женатыми мужиками таскаться, Аля! Сиди там, буду через сорок минут, - отключилась.
Напялила темно синюю кофту на одно плечо, заправляя ту в джинсы, сложила пригласительный, засунув тот в карман пальто. Уже в подъезде завязала волосы в хвост, вылетая на улицу, как обезумевшая, прохладный воздух полоснул легкие, вызывая легкий кашель.
– В клуб «Райс», пожалуйста,- вымученно улыбнулась таксисту.
***
Ей долго пришлось плутать по клубу, чтобы найти именно то место. Лишь спускаясь с охранником по лестнице, она поняла, насколько оно закрыто. На нее долго и внушительно смотрят, спрашивают, откуда пригласительный, пристально тот рассматривают, и лишь потом ведут на цокольный этаж клуба. Самым интересным становиться то, что все эти пьющие и танцующие наверху люди, совершенно не догадываются, что твориться этажами ниже, так как сами они «ниже», по мнению тех, кто расположился на огромных кожаных диванах, распивая дорогие напитки, и глазея на шоу с больным, просто диким азартом.
– Проходите,- все же выносят ей вердикт, почти добродушно
Большое помещение, в центре которого расположен ринг, моментально вызывает рвотные позывы, еще в такси она поняла, что оставила телефон дома, поэтому теперь приходиться искать Сверидову пристальным взглядом. Все же заметив свою подругу, она спешно идет к ней, надеясь уехать уже минут через десять.
– Аля, пойдем,- тянет ту за руку, отлепляя от накаченного красавца в наполовину расстёгнутой рубашке.
– Вера, познакомься – это Марк! – хихикает, заглатывая очередную порцию текилы.
– Аля, ты сказала, что все плохо, черт тебя дери, ты ревела, а теперь лижешься с каким-то Марком?!
– Вера, что ты такая злая, выпей с нами,- Кораблева отпихивает протягиваемый Алькой бокал,- ну и ладно,- все с тем же раздражающим Веру смехом.
– Пошли, - тащит Сверидову за собой.
– Куда?
– В туалет,- останавливается, резко разворачиваясь к подруге, та не успевает затормозить, слегка врезаясь в плечо, - надо поговорить.
– Вера, я не знаю, что делать,- трет глаза мокрыми руками, нависая над раковиной.
– Что произошло?
– Он уехал домой, ему позвонила жена, и он уехал. Даже ничего не сказал, просто встал и уехал! – ее трясло от злости, лицо пропиталось слезами, но глаза, глаза были полны ярости, к этой ярости примешалось много алкоголя, отчего Сверидова была просто неуправляема.
– И это все.
Вера облизывает губы, слегка улыбается, а потом начинает хохотать в голос, эта истерика длится пару секунд, прежде чем она успевает взять себя в руки. Сверидова замолкает, а Вера сжимает пальцами виски, ужасно болит голова.
– Я думала…Господи, а что я думала? Я, кажется, вообще никогда не думаю, я боялась за тебя, я думала, что тебе плохо! А ты…ты…
Аля, все еще находящаяся под впечатлением, молчит, но слова к ней быстро возвращаются, стоит слегка встряхнуть светлой головой.
– Да, Вера, мне плохо! – сквозь зубы.
– Мне так плохо, что тебе и не снилось, слышишь! Ты слышишь меня,- орет, что есть сил, - он уехал, он бросил меня! Здесь, одну, как какую-то вещь, - тяжело дышит,- и все потому что ему позвонила жена, он исчез, как будто я пустое место, будто я ничего для него не значу!
Эта триада подняла только большую волну злости. Вера выдохнула, но это совершенно не помогло.
– А ты не задумывалась почему? А, Аля? Почему все именно так? Может, потому что он женат, потому что ты для него очередное развлечение? Мне не снилось? Да ты даже не догадываешься, что мне сниться, даже не догадываешься - рваное дыхание, пересохшие губы, а в ушах гул сердца, все страхи на поверхность, все до единого.
– Может уже хватит косить под шлюху? Сколько можно?! Ты же нормальная девка, во что ты превращаешься? – обхватывает свои плечи, шепчет, - котики, бегемотики, подарки, полное содержание, да ты даже на курсы минета записалась, чтобы тщательней отрабатывать эти дорогущие безделушки, - со слезами, - что ты с собой делаешь?