Все к лучшему
Шрифт:
Я присаживаюсь на корточки перед Генри, который наблюдает за нами, широко раскрыв умные глаза.
— Генри, ты знаешь, кто я? — спрашиваю я. Малыш кивает.
— Зак, — отвечает он.
— Правильно, — соглашаюсь я. — А это мои братья, Мэтт и Пит.
Генри кивает, достает из кармана брюк потрепанную фотографию, сложенную пополам, и протягивает мне. Я разворачиваю ее и вижу нас с Мэттом и Питом на рыбалке в Майами. Лила тогда поехала навестить мать после операции на спине, а я воспользовался случаем и устроил братьям маленькие каникулы. Было это лет шесть назад, и я понятия не имею, как этот снимок попал к Норму.
— Да, — говорю я. — Это я, это Мэтт, а это Пит. — Я смотрю на Генри. — Ты тоже наш брат.
— Я знаю, —
— Как ты смотришь на то, чтобы переехать к нам жить?
Генри обдумывает мое предложение с видом человека, которому не привыкать к резким переменам в жизни.
— Моя мама умерла, — буднично сообщает он.
— Я знаю, — киваю я. — Мне очень жаль.
— А где мой папа?
— Он ненадолго уехал.
Генри кивает и опускает взгляд на паровозик.
— Он всегда уезжает.
— Я знаю. Он и мой отец. Правда, здорово, что у тебя есть трое братьев? С нами ты никогда не будешь один.
Пит подходит к нам и наклоняется.
— У меня тоже есть поезда, — говорит он. — Целая куча. А еще рельсы, мост и даже депо.
— Они на батарейках? — спрашивает Генри.
— Какие-то да, какие-то нет.
Генри кивает и протягивает руку:
— Дай мне фотографию.
Я протягиваю ему снимок, и у меня комок встает в горле оттого, как аккуратно, точно талисман, малыш складывает карточку, с какой любовью расправляет сгибы, прежде чем спрятать ее обратно в карман.
— Ладно, — подает голос Делия. — Гоните мне еще штуку баксов, и будем считать, что мы в расчете.
— Что за фигня? — возмущается Мэтт.
— Я же дал вам вчера двести долларов, — добавляю я.
— За эти сутки, — отрезает Делия. — А ребенок жил у меня неделю с лишним. Я его кормила, одевала, не говоря уже о том, что мне приходилось пропускать работу.
— Вы договаривались с Нормом, — возражаю я. — А не с нами.
— Слушайте, — вмешивается Дейв. — Чем скорее вы все решите, тем лучше для вас, потому что через пару минут она должна быть на сцене, иначе мой бизнес понесет убытки, причем по вашей вине, и тогда я вам не завидую. Я понятно объяснил?
— Да забей ты на них, — говорит мне Мэтт. — Бери парня и валим отсюда.
— Вы должны заплатить ей за беспокойство, — настаивает Дейв и встает в дверях.
— Ладно, — я достаю кошелек и пересчитываю купюры. — У меня с собой ровно сто восемьдесят три доллара. Мэтт, у тебя сколько?
Мэтт бросает на меня взгляд с таким видом, будто хочет сказать: «Ты что, откуда у меня деньги?»
— Так не пойдет, — отвечает Дейв, который явно решил вести переговоры от имени Делии.
— Я не благотворительная организация, — добавляет она. — Я деловая женщина.
— Ага, показываешь сиськи за деньги, — язвит Мэтт.
— Да пошел ты, панк чертов!
Мэтт, Делия и Дейв принимаются орать друг на друга. Я перевожу взгляд на Генри. Испугавшись криков, мальчик отпрянул к стене. Он смотрит на меня широко распахнутыми от ужаса глазами, а потом внезапно подбегает, прыгает ко мне на руки и прячет лицо у меня на плече так, словно делал это миллион раз. Я впервые обнимаю Генри и глажу по спине; его кудряшки щекочут мне подбородок, и что-то во всей этой сцене есть до боли знакомое, словно воспоминание о будущем. Перепалка смолкает: Мэтт и Делия оборачиваются и смотрят на нас. В комнате воцаряется непривычная тишина.
— Пожалуйста, — прошу я, глядя Делии в глаза, — позвольте нам его забрать.
Делия бросает на меня долгий взгляд, потом качает головой и берет у меня из рук деньги.
— Ладно, — соглашается она и, как ни странно, наклоняется и чмокает Генри в затылок. — Только смотрите, заботьтесь о нем хорошенько.
Я оборачиваюсь к Дейву, тот спустя несколько секунд неохотно отодвигается от двери, и мы выходим из гримерки. Мэтт и Пит шагают по бокам от меня, точно телохранители, а я несу Генри, который, уткнувшись мне в плечо, крепко держит меня за шею, пока мы идем через весь клуб
Мы проезжаем Эгг-Харбор, городок примерно в получасе езды от Атлантик-Сити. Я сижу на заднем сиденье с Генри, который уснул в детском кресле, положив голову мне на плечо. Внезапно я наклоняюсь вперед и хлопаю Мэтта по плечу:
— Останови-ка.
— Что?
— Останови здесь, — повторяю я.
— Какого черта? — возмущается Мэтт, но тем не менее сворачивает на обочину.
— Т-с-с! — шипит Пит, показывая на Генри. — Не ругайся.
— Прости.
Я выхожу из машины в холодную ночь и напряженно вглядываюсь в деревья вдоль дороги. Я карабкаюсь по заросшему травой косогору к высокой радиомачте. Это здесь. Я уверен. Я не был тут с той самой ночи, но помню, как маячила над деревьями вышка, точно дракон в черном небе, когда меня уносили с места аварии. Я стремительно пробираюсь сквозь заросли, оглядываясь в поисках сломанных веток или покореженных деталей автомобиля, но в темноте ничего не видно. Наконец на полянке я замечаю ствол дерева с содранной снизу корой: обнаженная перламутровая древесина зияет, точно открытая рана. Я шарю на земле под деревом, но там ничего нет: лес либо отторг, либо поглотил все следы аварии. Я сажусь, прислонившись спиной к дереву, и таращусь в темноту. Слева раздается шорох, из-за кустов выбегает кролик и, дрожа всем телом, окидывает полянку испуганным взглядом. Наконец он упирается глазами в меня, и мы долго смотрим друг на друга, размышляя о спасении, каждый с точки зрения своего биологического вида. Я снимаю с ремня мобильный, раскрываю и нахожу в списке контактов номер сотового телефона Раэля. Я так и не смог заставить себя его удалить. Не сводя глаз с кролика, нажимаю на кнопку дозвона, и от волнения меня пробирает холодок. Телефон показывает, что здесь нет сети, однако спустя несколько секунд вызов все-таки проходит. «Это Мигель. Сейчас я не могу ответить на ваш звонок. Пожалуйста, оставьте сообщение, и я перезвоню вам при первой же возможности. Adios».
— Привет, Мигель, — говорю я. — Когда-то это был телефон моего друга. Он погиб в автокатастрофе пару лет назад. Казалось бы, можно было уже и удалить его номер, а я вот не стал. Наверно, надеялся, что когда-нибудь, нажав на кнопку, я непременно дозвонюсь до него, но теперь понимаю, что этому не бывать. Надеюсь, у тебя все в порядке и этот номер служит тебе верой и правдой. Кстати, моего друга звали Раэль. Ладно. Тебе наверняка и своих проблем хватает. Не буду тебя отвлекать. Пока.
Я смотрю на светящийся экран и нажимаю на кнопку, чтобы удалить телефон Раэля. «Вы уверены, что хотите удалить номер Раэля?» — уточняет у меня мобильный. Я снова нажимаю «удалить», и номер исчезает. Следующий в списке домашний телефон Раэля. Тамара берет трубку после второго гудка.
— Привет, — выдыхаю я, но из-за сбоя связи я ее слышу, а она меня нет.
— Алло! — отвечает она. — Алло!
Я тоже говорю «алло», но она меня по-прежнему не слышит, поэтому мне остается лишь слушать, как она несколько раз раздраженно повторяет «алло» и вешает трубку. Ну и ладно. Я все равно не знал, что ей сказать, даже если бы она меня слышала.
Глава 41
Мэтт в гостиной играет панк-каверы на песни из «Улицы Сезам», а Генри сидит на полу в костюме База Лайтера [12] и заливается смехом. Когда я вхожу в комнату в старой монашеской рясе и резиновой маске гоблина, оба останавливаются и оглядывают меня с головы до ног. Генри пугается маски, и я стаскиваю ее, волосы потрескивают от статического электричества.
12
Космический рейнджер, один из главных героев «Истории игрушек».