Все могут короли
Шрифт:
— Должен — рассказывай, — легко согласилась Илис.
— И ты так легко говоришь об этом! Не боишься?
— Вообще, конечно, страшновато. Но, мне кажется, он и так знает многое, если вообще не все.
— Может быть. Но стал бы он тогда терзать этого Соло, добиваясь от него ответов?
— Из принципа — весьма возможно, и стал бы. Кстати, о Грэме… — Илис осторожно подобралась поближе к Марку и заговорила самым умильным своим голосом: — Марк, миленький, можно попросить тебя кое о чем? Ты говорил,
— Наверное, можно, — медленно, словно в раздумье, ответил Марк. — Хотя это, разумеется, не положено.
— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! А сам ты имеешь доступ к нему в камеру?
Не выдержав, Марк обернулся. Золотые глаза его выражали удивление.
— Ты что же, хочешь, чтобы я сам пошел к нему? Зачем?
— Убеди его, чтобы он не выкаблучивался и отвечал на все вопросы. У него же принципов не меньше, чем у твоего батюшки, не знаю даже наверняка, кто из них кого переупрямит. Я Грэма знаю — будет молчать, даже когда его начнут на куски резать. Я и сама бы попросила его, — продолжила Илис, — но кто ж меня к нему пустит?
— Да что ты так волнуешься? У тебя с этим парнем близкие отношения?
— Вроде того, — уклончиво ответила Илис. — Я ему кое-чем обязана. Ну, пожалуйста, Марк, скажи «да»! Тебе же это ничего не стоит!
— Никогда я еще не слышал от тебя столько «пожалуйста» подряд, — серьезно сказал Марк. — Видно, и впрямь он для тебя что-то значит. Хорошо, будь по-твоему. Я пошлю к нему лекаря и сам поговорю.
В порыве благодарности Илис хотела уже броситься к нему на шею, но ей помешали. Дверь в спальню без предупреждения распахнулась, грохнув об стену, и на пороге выросла громадная темная фигура Бардена.
— Илис, — сказал он глухо, — мне нужно с тобой поговорить. Сейчас.
— 4-
Вопреки обыкновению, Барден выглядел очень официально. Поверх черного стеганого камзола на нем красовался черный же стальной нагрудник, а на груди лежала толстая серебряная цепь. То ли на официальный прием собрался, то ли — в битву. Украдкой Илис взглянула — нет ли, случаем, на поясе меча? Меча не было.
Она уселась в указанное ей кресло и тихонько стала ждать. Страха и волнения не было, хотя угрюмое лицо императора не предвещало ничего хорошего.
— Что, Лисси, доигралась? — спросил он тихо, остановившись перед ней.
— Вы о чем? — она смотрела на него честными, широко распахнутыми глазами.
— О том самом.
Без лишних объяснений Барден бросил ей на колени сложенную карту. Отогнув уголок, Илис узнала в ней ту самую, которую отдала медейцам. Значит, карта была у Грэма, когда он попался… Какого же беса он потащил ее с собой в форт?
— Твой почерк, — заметил Барден. — Или будешь отрицать?
—
— Тебе нужно научиться заметать следы, Лисси. Тайник ты запечатала аккуратно, но… не слишком. Опыта не хватает.
— Со временем научусь, — оптимистично заявила Илис и посмотрела на него с интересом. — Ну и что теперь? Будете допрашивать меня с пристрастием? Или просто погоните в шею как не оправдавшую доверия?
— Язык бы тебе укоротить не мешало, вот что, — беззлобно сказал Барден. — Ну да кто ж за это возьмется?
— А вот вы и взялись бы, герр Данис.
— Ох и болтушка же ты, Лисси… Скажи мне — зачем ты вообще в это дело полезла? Кто тебя просил?
— Никто.
Барден, прищурившись, покачал головой.
— Так уж и никто? Верится с трудом.
— Так допросите меня — может, чего и расскажу.
— С огнем играешь, княжна! — Барден начинал терять терпение. — Сама не понимаешь, что говоришь.
Илис сочла разумным промолчать, хотя могла бы и возразить. Ей приходилось видеть Бардена и в деле, так что представить, что ждет ее в случае допроса, она могла с легкостью. Впрочем, с его палачами ей познакомиться не довелось. К счастью.
— Ты хоть понимаешь, что теперь ждет твоего друга Соло? — продолжал Барден. — Понимаешь, в какую беду он попал из-за тебя?
— А вы отпустите его, герр Данис! — предложила Илис. — Зачем он вам? Вы же и так все знаете.
— Отпустить? — оскалился в усмешке Барден. — С удовольствием. Пусть только должок мне отдаст.
— Да чего вы от него хотите?!
— Ответов! Ответов на мои вопросы — ничего более. Разве я прошу многого?
— Не понимаю, — помотала головой Илис. В груди у нее нарастало какое-то жгучее чувство, ранее ей незнакомое. — Зачем?!..
— Чтоб знал, как давать опрометчивые обещания. Между прочим, — вдруг добавил Барден, еще сильнее сощурив глаза, так что они превратились в две узенькие щелочки, — это относится и к другому твоему приятелю…
Илис невольно вздрогнула. На Хельмута он, что ли, намекает?
— Ага, ты поняла, о ком я. Хорошо. Но не о нем теперь речь… Что до Грэма, то мне хочется преподать ему маленький урок…
— Вы своими поучениями замучаете его до смерти!
— Возможно, — холодно сказал Барден. — Я уже предсказывал тебе, что он может закончить плохо, и что в его смерти ты станешь винить меня.
— Это бессмысленно! И жестоко!
Барден не отвечал. Скрестив на груди огромные руки и плотно сжав губы, он смотрел в сторону, и лицо его выражало не больше, чем кусок камня.
— Вы жестокий человек! — продолжала бушевать Илис, уже полностью захваченная незнакомым жгучим чувством. Кажется, это была ярость.