Всё может быть
Шрифт:
— Отлично, — я целую его, но в глубине души надеюсь, что он никогда не признается в чем-то таком и, если кто-то из нас встретит другого и, как он выразился, «захочет этого», это буду я.
Глава 9
Как я могу отказаться прийти на ужин к Джулс, когда Ник сидит рядом со мной в квартире и слышит каждое слово? Я точно знаю, что слышит, потому что он улыбается, как полоумный и кивает. Дело не в том, что мне не хочется идти,
Справедливости ради надо сказать, что мои друзья явно поприветливей. Боже, вчера я чувствовала себя так, будто меня через мясорубку пропустили, и едва ли это моя вина.
Мягко говоря, это было похоже на кошмар из фильма ужасов. Его друзья будто пришельцы с другой планеты. Я-то думала, мы с Ником вдвоем проведем вечер, но, стоило нам встретиться, он сказал, что договорился с друзьями, испросил, не возражаю ли я. Я сказала, что нет, хотя, конечно, умирала от любопытства. Мне хотелось познакомиться с ними — узнать, что это за люди и чем занимаются, ведь, кроме Сэл, я никого не знала.
В ту самую минуту, как мы вошли в паб, я поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет. Потому что паб пабу рознь. Мне вообще не нравятся пабы, но в тех редких случаях, когда приходится там бывать, я выбираю те, что похожи или на деревенские трактиры в центре Лондона, или на рестораны. Главное — чтобы внутри было чисто, светло, уютно. Но я никогда не суну и кончика носа в настоящий старый паб, темное, грязное, прокуренное место с пергидрольными официантками и жуликоватыми посетителями, заключающими сделки за барной стойкой. Я могла бы назвать несколько таких заведений, но не хочу, чтобы мне потом досталось, — ведь люди, посещающие такие пабы, способны на всякое.
Это было именно такое место. Только еще более темное, грязное и прокуренное, чем самые безобразные пабы в моем воображении. Сквозь клубы дыма я увидела группу людей в дальнем конце — они прекратили разговаривать, когда мы вошли, и замахали Нику. А потом оглядели меня с головы до ног.
Я специально нарядилась для такого случая: кроссовки, джинсы и свободный свитер. Ну и что, что свитер был от «Николь Фархи»? Я это называю одеждой на каждый день. Ну да, на мне были украшения, но из серебра, и только те, кто разбирается в моде, поняли бы, что они от «Динни Холл».
Но женщины из компании Ника в моде не разбирались и явно игнорировали макияж. Я же была лишь чуть-чуть накрашена, так, что вообще не было заметно, но все равно чувствовала, как они пялятся на мою помаду, и мне хотелось убежать и спрятаться.
А одежда! Боже мой, они были одеты, будто вышли на демонстрацию рабочей партии — грязные джинсы, ботинки «Доктор Мартенс», растянутые, бесформенные свитера с дырками и — я не шучу —
Мужчины же, столпившиеся вокруг крошечного столика, были похожи на студентов-второгодников. Нет, скорее, оставленных на третий или четвертый год. По крайней мере у меня чистые джинсы, подумала я с отвращением, разглядывая их, пока они оценивающе пялились на меня.
Я сразу поняла, что возненавижу их, но буду обворожительной и вежливой и заставлю полюбить себя, потому что это все-таки друзья Ника. Нужно сделать над собой усилие.
— Это Джоанна, — говорит Ник, указывая на грязную блондинку, которая, нахмурившись, сверлит меня взглядом.
— Очень приятно.
Я протягиваю руку.
Она с изумлением обменивается взглядами с соседкой, долго думает, потом ухмыляется и наконец очень вяло пожимает мою руку и резко отдергивает свою.
— Это Пит. — И я проделываю то же самое с Питом, только он не удосуживается пожать мне руку, просто отрывается от пивной кружки и цедит сквозь зубы:
— Все путем?
— Да, спасибо, — отвечаю я. — А у вас?
Он ничего не говорит, только ухмыляется.
— Рог, Сэм, Крис, Лось.
— Извините?
— Это имя у меня такое, — говорит Лось. — Все путем?
Ник идет к барной стойке за выпивкой, и я с отвращением замечаю, что все женщины пьют пиво. Но это не значит, что я тоже буду. Ну уж нет.
И вот я стою как истукан и жду, пока кто-нибудь из мужчин предложит мне табурет. Но никто и не собирается: они просто продолжают разговаривать о Тони Блэре и «ублюдках лейбористах». В конце концов я подхожу к соседнему столику и сама подтаскиваю от него табурет, взгромождаюсь рядом с Джоанной и пытаюсь быть дружелюбной.
— Красивый свитер, — безбожно вру я. Мне всегда казалось, что лучший способ завоевать друзей — делать комплименты. Тогда они точно не смогут возненавидеть тебя. — Где ты его купила?
— На рынке в Кэмдене, — шипит она с отвращением и отворачивается.
— Ты, значит, Либби, — говорит Рог.
Я вздыхаю с облегчением, потому что наконец-то кто-то со мной заговорил, причем приветливо.
— Мы много о тебе слышали.
— О, — я вежливо улыбаюсь. — Надеюсь, много хорошего?
Он подергивает плечами.
— Чем ты занимаешься, Рог? — отваживаюсь спросить я, не забыв упомянуть в предложении его имя — я где-то прочитала, что, если часто повторять имя человека, он начинает хорошо к тебе относиться.
Он смотрит на меня несколько секунд, потом подергивает плечами и говорит:
— Ничем.
— О. — Я не имею понятия, о чем с ним говорить дальше, но не отчаиваюсь. — А чем бы ты хотел заниматься?
— Ничем. — Он опять подергивает плечами.
— Он врет, — говорит Джоанна и поворачивается ко мне, — он художник.