Все можно исправить

Моррис Джейн

Барбара не выдержала и, разрыдавшись, выбежала из палаты. Фрэнк и Дэвид последовали за ней. Не хотели мешать. Да и такой трогательный момент мог пронять даже мужчин.

— Пожалуйста, не волнуйся. Тебе это вредно. — Джоан разговаривала с Джорджем как с ребенком: нежно и ласково.

Его глаза блестели от волнения и усталости, и он прикрыл их.

Испугавшись, она с беспокойством спросила:

— Тебе плохо? Позвать доктора?

Улыбнувшись и открыв глаза, он покачал головой.

— Нет, сейчас пройдет. Ты даже не представляешь,

как я счастлив. Вчера меня предупредили о твоем приезде и о ребенке тоже сказали, но я до последнего момента не мог поверить в то, что ты вернешься. Я хотел сам поехать к тебе, но мне не дали это сделать.

Джоан взяла его руку и поцеловала.

— Джордж... — она сомневалась, не зная как сказать, — то письмо, которое я написала, забудь о нем, там все неправда.

Он прикрыл ее рот ладонью, не дав договорить.

— Не говори об этом. Ты здесь, а прошлое пусть остается в прошлом.

Джоан поразило его великодушие. Она снова склонилась к его руке.

— Ты прав, не будем вспоминать прошлое. Главное, чтобы ты выздоровел.

Джордж наклонился и поцеловал ее.

— А для меня главное — это ты и ребенок. Сейчас мне уже ничего не страшно.

Всю последующую неделю они провели вместе. Джоан приходила с утра в больницу и оставалась там почти до самого вечера, даже обедала вместе с Джорджем. Он не мог обходиться без нее. Они говорили о ребенке, о том, как его назовут, тем более уже было известно, что будет мальчик, а еще строили планы на будущее. Пожениться решили через несколько дней. Дэвид сказал, что сам все организует и их зарегистрируют прямо в больнице.

4

Церемония прошла скромно, присутствовали только самые близкие родственники. Но Джорджа это совсем не волновало. Он был абсолютно счастлив. Единственное, что его огорчило, это то, что врачи не разрешили ему даже на одну ночь покинуть больницу. Он должен был оставаться под их наблюдением, а Джоан также требовался отдых, ведь через месяц ей предстояло родить. Поэтому почти сразу после церемонии новобрачным пришлось попрощаться.

Сама жизнь расставила все по своим местам. Оказавшись дома в спальне, она представила: а что, если бы все было по-другому? Настоящая свадьба и жених — не в больнице, а в этой огромной постели вместе с ней, была бы она счастлива? Вряд ли. И все же Джоан никогда еще не ощущала себя так одиноко.

Сидя на кровати, она вспоминала прошедший день, свадебную церемонию. Все в этой свадьбе было странно. Ее даже не спасало подвенечное платье невесты, украшенное сотнями крохотных бриллиантов. Странная церемония, потому что проходила в больнице, странная невеста, потому что перед Богом она уже жена, странный жених — только что из-под капельницы. А гости больше напоминали верующих, которые приносят жертву богам, чтобы те спасли их сына. А жертвой, конечно, была она. Сейчас же ее оставили одну — помолиться.

Неожиданно в

дверь постучали.

— Войдите.

Джоан была бы сейчас рада любому, кто бы разделил с ней ее одиночество. Но Дэвиду она была рада вдвойне, ведь он единственный, кто знал истинное положение вещей, поэтому с ним она могла быть сама собой. На его лице сияла улыбка, а в руках он держал шампанское. Вслед за ним слуга вкатил столик с фруктами.

— Вижу, совсем заскучала. Сейчас мы устроим настоящий пир.

Он разлил шампанское по бокалам и протянул один Джоан. Она сделала протестующий жест.

— Мне нельзя.

— Ничего страшного. Немного шампанского не опасно.

Она сдалась и взяла бокал. А Дэвид принял торжественный вид, подобающий ситуации, и произнес тост:

— Итак, выпьем за жениха и невесту и пусть этот союз продлится долгие годы! — И со значением добавил: — За Джоан Боуин!

Джоан немного отпила из бокала и с грустью поставила его на столик.

— Ну же, не надо грустить. — Дэвид взял ее руку. — Поверь, все будет хорошо.

Она встала и вышла на террасу. Дэвид последовал за ней.

— Вы знаете, я всю жизнь мечтала стать богатой и считала, что деньги могут решить любые проблемы, — сказала Джоан, задумчиво глядя на звездное небо.

— А сейчас ты думаешь по-другому?

— Сейчас не знаю. Во всяком случае, в данную минуту я бы предпочла находиться где-нибудь в дешевой забегаловке, чем в этом роскошном доме. А еще в одном я уверена точно — за все в этой жизни приходится платить.

— Неужели настолько тяжело?

Джоан не ответила.

Дэвид как мог пытался ее успокоить:

— Постарайся думать о ребенке. Я понимаю твое сегодняшнее состояние, но, поверь, когда ребенок будет расти, ты поймешь, что с деньгами перед ним откроются огромные возможности. Он получит все, что пожелает. Это совсем другая жизнь. Многие матери могут только мечтать об этом для своих детей.

— Наверное, вы правы.

— Однако ты сделала ошибку, настояв на контракте, по которому тебе лично ничего не принадлежит.

Немного помедлив, она все же ответила:

— Просто очень многое изменилось с тех пор, как я пыталась заполучить всеми правдами и неправдами вашего сына в мужья. Я поняла, что хочу сама зарабатывать на жизнь и ни от кого не зависеть.

— Вот как раз в этом я тебя понимаю. Но и ты должна понять, что, живя с Джорджем, это будет невозможно. Тебе придется вести светский образ жизни согласно положению, которое занимает наша семья в обществе.

Джоан улыбнулась.

— Обещаю, что не подведу.

— А я не сомневаюсь, что ты справишься. Ты выглядишь настоящей леди.

— Спасибо вам. Если бы не вы, не знаю, что бы со мной здесь было. Порой я чувствую себя такой одинокой.

Дэвид горько усмехнулся.

— Но ты забыла, что это я сначала насильно разлучил тебя с Джорджем, а потом, когда ты этого совсем не хотела, уговорил вернуться к нему.