Всё не так, как кажется

Морейно Аля

– Да, но это было давно.

И неважно, что это была детская влюблённость, которой на момент моего неудавшегося брака давно и след простыл.

– А ты? У тебя есть дети? – пытаюсь увести разговор в другую сторону и одновременно выяснить то, что меня интересует.

– Нет, конечно. Я ещё слишком молод и не готов становиться отцом. Поэтому к контрацепции подхожу ответственно.

Вот и косвенный ответ на вопрос, готов ли он принять моего сына. Ему и свои-то дети пока не нужны! И тут же успокаиваю себя, что со временем что-то может измениться.

– Как ты с ребёнком справляешься, если отца у него нет? Родители помогают? – Стас упорно возвращается к неудобной теме.

– У меня только папа. Сейчас он меня поддерживает финансово.

–

В столице остался?

– Нет, Стас, он в тюрьме, – последние слова буквально выдавливаю из себя. Но если уж мы говорим о доверии и о том, чтобы выложить о себе всё начистоту, то от этого признания никуда не деться.

Парень хмурится.

– А ты прямо девушка-загадка...

Я и сама знаю, что я – далеко не мечта: маленький ребёнок и отец-уголовник. Так себе комплект. Мало кто придёт от него в восторг.

– Папа экспортировал что-то, связанное с военной промышленностью, его поймали или подставили, устроили показательный процесс.

– Много дали?

– Восемь лет, уже шестой год сидит. Надеемся на условно-досрочное.

– Почему ты сразу мне не рассказала?

– И что бы это поменяло? Я – взрослая, самостоятельная женщина. Не имела отношения к его бизнесу, никогда не работала в фирме отца. Я не несу за него ответственность! Тем более, что лично я уверена, что его подставили.

– Наверное ты права. Но так шокирующе узнавать это о женщине, которая каждый день приходит ко мне домой… По тебе не скажешь, что у тебя такая непростая история, хорошо маскируешься.

Слышать такое неприятно и даже больно. Но я делаю скидку на то, что для Стаса мои откровения – неожиданность. Не знаю, как бы я себя повела, если бы узнала что-то такое о нём или его близких.

– Ну, вроде всех скелетов из моих шкафов вытряхнули. Расскажешь мне о себе?

– Что-то компрометирующее? Окей. Я по молодости тачки угонял. Зелёный был совсем, дурной. От родителей мечтал не зависеть, из-под папиного контроля выбраться. А тут – такие лёгкие деньги. Я ж за рулём лет с пятнадцати. Приезжал на лето к бабушке в село, и мы катались с соседом на его машине. Он старше меня был лет на пять, в гонках участвовал, я ему в рот смотрел и во всём подражать пытался. В общем, к восемнадцати годам я водил не хуже инструкторов автошколы, наверное. Тоже гонять начал. И как-то мне предложили заработать. Причём в первый раз я даже не понял, что это угон. Меня наняли отогнать тачку в гараж. Почему ключей не было, я даже не задумался. Мне её открыли, завели, я сел и поехал. А потом уже прижали, угрожая сдать ментам. Ну я и остался с ними. Моей задачей было вскрыть, угнать и отвезти машину по указанному адресу. Её потом на запчасти разбирали и продавали, но этого я уже не касался и даже не знал, кто этим занимался. Поначалу такой кураж был – не передать. Ощущение, то это – игра. Я ж обожал в детстве всякие автогонки на компьютере. Но только в игре если полицейские ловили, то от них удавалось удрать. А если не удавалось, то просто делал рестарт. В реальности поймали меня быстро и всё оказалось куда прозаичнее, никакого рестарта не предусмотрено. Но и тут мне повезло – отец подсуетился, дали условный срок. В итоге мечтал о независимости, а ещё больше в его кабале оказался.

– Вау! По тебе и не скажешь. Ты с виду весь такой правильно-положительный.

– Я? Насмешила! – он и правда рассмеялся. – А ты знаешь, что я в школе был самым трудным учеником? Только папины деньги меня и удерживали от отчисления!

– Ничего себе! Зато девчонки, наверное, прохода тебе не давали. Хорошие девочки любят плохих мальчиков.

– Не без этого, конечно, – Стас хитро улыбнулся и подмигнул.

– А у тебя были отношения с девушкой, за которые тебе стыдно?

– Такие, наверное, есть у каждого. Хотя я никогда никого ни к чему не принуждал, со всеми всегда всё было исключительно добровольно. Так, чтобы реально стыдно… У меня была однокурсница. Хорошая, правильная девочка, отличница. Кстати, довольно симпатичная. А я тогда был тем ещё разгильдяем. И даже условный срок меня мало остепенил. Я знал, что

она в меня влюблена. Нет, открыто она за мной не бегала. Но я заметил её интерес ко мне. И подружка у неё была болтливая – растрепала всему универу. Летом после первого курса мы поехали на уикенд праздновать окончание учебного года. Все парочки разбрелись по домикам. Я со своей девчонкой разругался из-за какой-то ерунды, было скучно, я злился. И тут эта девочка подвернулась. Я, недолго думая, затянул её к себе в комнату и трахнул. Она, естественно, не сопротивлялась, даже обрадовалась поначалу, инициативу проявляла. К моему большому удивлению, я оказался у неё первым. Девчонка-то симпатичная, всё при ней. Может, если бы она меня предупредила об этом, то не тронул её. Каким бы я ни был придурком, какая-то совесть у меня всё же была. Но она не сказала, и я не нежничал. Не сразу сообразил, почему она плачет. Дураком ещё был, толком ни черта в бабах не смыслил. В общем, почувствовал себя мерзавцем, только когда всё закончилось. Испугался, что теперь она что-то предъявлять мне станет, и сразу честно предупредил, что это – разовая акция и не надо ни на что рассчитывать. Она, конечно, поревела немного. Но какие ко мне претензии?

– Так себе подвиг, конечно. Но она сама думать должна была… Может, просто мечтала, чтобы ты стал её первым?

– Мечтала наверняка, я ж и не спорю. И пошла со мной, и сама разделась. Но самое гадкое было потом. Пока я её провожал, вернулся мой сосед по комнате, увидел на постели кровь, быстро сложил два и два. Разболтал всем, над девочкой начали смеяться. Вроде бы по восемнадцать лет, уже взрослые люди, но жестокие, как подростки. В итоге она забрала документы из универа и больше я её никогда не видел. И хотя особой вины моей не было, но этой историей я совсем не горжусь. Выходит, что из-за меня она пострадала. Может, если бы я сразу застелил постель, сосед бы ничего не заметил. А я поторопился девчонку выпроводить и оставил всё, как было…

Вот ещё одна сломанная жизнь из-за крови в первый раз. Если бы её не было, то никто не узнал бы, что Стас переспал с этой девочкой, её не стали бы дразнить. И, возможно, всё у неё сложилось бы нормально. А мне бы хоть каплю этой чёртовой крови тогда… Что за несправедливость?

Постепенно наш разговор скатывается на всё более пикантные темы. Неловкость пропадает, со Стасом легко обсуждать всякие пошлости. После этих посиделок в самый раз оказаться с ним в постели, но мне нужно торопиться домой…

Глава 19

Лежу на плече у Стаса с закрытыми глазами, уткнувшись носом в грудь. Его рука лениво поглаживает мою ягодицу и движется по бедру. Минуты расслабления после острого удовольствия – особый кайф. Только что активно совокуплялись наши тела, а теперь осторожно соприкасаются души. Появляется ощущение нужности, одиночество растворяется и исчезает. И пусть всё это длится совсем недолго, я наслаждаюсь каждым мгновением.

– Слушай, может, сходим завтра с твоим сыном в зоопарк или куда там дети любят ходить?

Распахиваю глаза и чуть не подпрыгиваю. От расслабленности не остаётся и следа. Пытаюсь сгенерировать ответ на вопрос, но никак не могу собрать слова в предложение. Понять бы для начала мотивы такого реверанса. Боюсь себя обнадёживать, но глупая улыбка так и рвётся из меня наружу.

– В обычном зоопарке сейчас многие звери в зимних домах, туда посетителей не пускают. Лучше сходить в контактный – он в закрытом помещении, небольшой и комфортный для зимы. Мы там уже однажды были, Мише очень понравилось.

– Значит, договорились. Когда вы там обычно гуляете?

– Можно часов в десять пойти. Ты проснёшься к этому времени?

– Чёрт, во сколько же вы в выходные встаёте?

– Миша просыпается всегда в полвосьмого, как штык. Детям всё равно, будний день или выходной.

– А ложится он когда?

– В полдевятого я ему читаю книжку, и к девяти он обычно уже засыпает.

– Он ведь спит в своей комнате?

– Конечно.

– Так это значит, что после девяти вечера ты совершенно свободна?