Все неправильно или любовь мага
Шрифт:
— Нет, Калин, мы не уедем. Пора расставить все по своим местам.
Девушка сдалась. Она продолжила ступать по гравию, но теперь взяла меня за руку. Я крепче сжал маленькую девичью ладошку, наслаждаясь ее теплом.
— Все будет хорошо, — уверенно произнес я, — я не дам тебя в обиду.
— Я не за себя боюсь… — буркнула моя девочка.
Дверь в дом оказалась не заперта. Теперь и я пребывал в растерянном состоянии.
Калина напряглась, но не остановилась. Вместо этого она отправилась в кабинет Маг Льюиса. Там, где еще недавно, ее чуть
В богато обставленной комнате сейчас царил бардак. Бумаги, книги, посуда — все было разбросано. Ступить было невозможно, чтобы не наступить на осколки стекла или обрывки газет.
— Кто к нам пожаловал, — усмехнулся Маг Льюис, опрокидывая стакан с золотистой жидкостью. — Предатель и мелкая тварь, которые разрушили мою жизнь.
Калина не подала вида, что слова «папеньки» ее задели. Только руку мою сжала крепче.
— Выбирайте выражения, Маг Льюис, вы же лорд, а не… садовник.
Сам не знаю, зачем я использовал это сравнение. Слова вырвались раньше, чем я успел подумать. Но, видят святила, я не раскаивался…
— Злорадствуешь… — пьяно усмехнулся Маг Льюис. — Что ж, имеешь право… Надеюсь вам хорошо заплатили! Но станцевать на моих костях я вам не позволю.
Последнюю фразу мужчина прорычал сквозь стиснутые зубы.
— Не дождетесь! — крикнул маг и бросил стакан, который вертел в руке.
Я инстинктивно прикрыл Калинку, пряча ее за своей спиной.
— О чем ты говоришь? Что произошло? Где все? — не сдержалась Калина.
— Где все? Кто? Те предатели, что словно крысы сбежали с тонущего корабля? Или те сволочи неблагодарные, которые больше уважали и ценили безродную девку, а не своего кормильца?
— Что? Что ты сделал? — в ужасе спросила девушка.
— Да ничего! Ничего я не делал! Выгнал всех и запретил на пороге моего дома объявляться. Все равно у меня больше нет денег, чтобы платить этому отребью!
— Нет денег? — усмехнулась Калина. — Неужели я была такой ценной игрушкой, что ты разорился не имея возможности продать меня?
— ЗАТКНИСЬ! — крикнул Маг Льюис и подскочил на ноги. Но из-за количества выпитого алкоголя, он покачнулся и завалился обратно в кресло. — Ты со своим любовничком лишили меня всего!
— Ты бредишь! — фыркнула девушка.
— Сколько? — вдруг серьезно спросил Маг Льюис, прожигая меня взглядом. — Сколько тебе заплатили за предательство.
— Я не понимаю о чем вы говорите! — твердо ответил я.
— Ах не понимаешь… Ну тогда я тебя просвещу!
Мужчина взял какую-то папку и бросил ее к моим ногам.
Я наклонился и поднял ее. Хотя делать это было противно. Но стоило открыть папку, как все чувства ушли на второстепенный план.
Пролистав бумаги несколько раз, я старался поверить своим глазам. Передо мной была презентация моего изобретения. Только принадлежала она конкуренту Маг Льюиса.
— Четыре дня назад их завод начал массовый выпуск твоих фильтров, — ехидно заметил пьяный маг. — Что? Так и продолжишь делать вид, что не знаешь о чем речь?
— Я не продавал свою разработку! —
Все встало на свои места. Теперь я понял, почему Маг Льюис не примчался в Вышку сразу после кражи. И почему Гатселион не проявлял интереса к своему диплому. Они верили в мое предательство.
Калина
Новость о разорение Маг Льюиса меня обескуражила. Я никогда даже помыслить не могла, что такое возможно. Этот маг всегда был, что называется «на коне». И вдруг… разорение. Даже помыслить странно.
После посещения моего отчего дома, мы с Фердинандом отправились в дом его родителей. Там нас встретили тепло и гостеприимно. Мама Маг Озон долго сетовала, что мы свалились внезапно на голову, и она не успела распорядиться о приготовлении праздничного ужина. Да и комнаты были не готовы.
— Мама, успокойся, — одернул женщину Ферри. — Калина будет жить в моем крыле.
— Но Ферри, это же не прилично, — возмутилась мама.
— Мне все равно! — строго ответил мой жених.
После того, как нам открылись новые факты, мужчина был сам не свой. Во время поездки он молчал. И только плотно сжатые челюсти, хмурые брови и нездоровая бледность говорили мне о том, что мужчина зол и растерян. Ситуация вокруг его изобретения была, мягко говоря, странная. Тайн становилось больше, а ответов все меньше.
Настроение Фердинанда сразу прочувствовал старший Маг Озон. Он попросил сына уединиться с ним кабинете.
— Калина, что у вас случилось? — спросила меня мама Ферри.
— У нас… Точнее у Фердинанда трудности в работе.
— В работе? — ахнула женщина. — Так значит это правда?
— Что? — не поняла я.
— Газеты… Ты читала газеты?
— Нет, — покачала я головой и оправдалась: — Последнее время мне было не до новостей внешнего мира.
— Вот, посмотри, — женщина передала мне несколько свежих выпусков прессы.
Громкие пестрящие заголовки сразу попадались на глаза. И все статьи, к которым журналисты привлекали внимание читателей, касались моего папеньки. Они, словно акулы, нападали на семью Маг Льюис и растаскивали его доброе имя на кусочки. Так же строились предположения на тему, кто мог подставить мага такого высокого положения. И в одном из издания, журналист намекал на причастность Маг Озона к этому делу.
— Гады, — выругалась я, откладывая газеты в сторону.
— Калина, скажи мне честно, вы с Ферри причастны к этому?
— Нет!
— Мои мужчины не говорят мне ничего, что бы могло потревожить мой покой. Наивные… Они думают, что я не чувствую их, не знаю, когда им плохо, а когда хорошо.
— Они заботятся о вас, — оправдала я поступок мужчин.
— Неведение — вот худшее, что может потревожить меня.
Я смущенно потупила взгляд.
— Ты знаешь больше, чем я. Калина, расскажи, что твориться в жизни моего сына.
Просьба матери мне была понятна, НО выдавать тайны Ферри я не спешила.
— Я не могу! — покачала я головой.