Все о мужских грехах

Серова Марина Сергеевна

— Присаживайтесь, Татьяна Александровна! — предложил он. — Чем я могу вам помочь?

— Петр Федорович, — начала я, — в вашем городе вот по этому адресу, — я протянула ему листок, — в общежитии в течение некоторого времени проживали мать и дочь Нинуа. Мне необходимо выяснить, не случалось ли с ними за это время что-нибудь такое, что могло бы заставить их переехать в Тарасов. Мать работала педиатром в районной детской поликлинике, а девочка училась в школе — номер там есть, — я кивнула на листок, который он держал в руках. — Скорее всего,

она находится в этом же районе.

— Да! — подтвердил он, возвращая мне листок. — Но это не наш район. — А потом добавил: — Не расстраивайтесь — дело поправимое, — и спросил: — Вы на машине?

— Конечно, — ответила я.

— Тогда поехали в их райотдел и на месте узнаем, что к чему, а потом к участковому можем заехать, — предложил он.

— Мне бы хотелось еще в общежитии побывать, — попросила я.

— Сделаем, — кивнул он. — Вместе с участковым и наведаемся — он своих подопечных лучше знает, — с этими словами он встал из-за стола, надел фуражку, и мы вышли из кабинета.

Я села за руль и, следуя его указаниям, поехала. Оказалось, что это относительно недалеко, и мы быстро добрались. В этом райотделе я с радостью и облегчением вдохнула охлажденный сплит-системой воздух и последовала за Кирилловым, который снова показывал мне дорогу. Остановившись около одной из дверей, он сначала постучал, а потом заглянул и вкрадчиво спросил:

— Можно?

Видимо, получив молчаливый кивок, он открыл дверь пошире и первым вошел. В уютном кабинете с массой цветов на подоконнике, шкафах и сейфе сидела симпатичная женщина в форме капитана милиции. Увидев Кириллова, она радостно заулыбалась, но вот при виде меня мгновенно скисла.

— Леночка! Мой друг из Тарасова попросил меня помочь Татьяне Александровне. Она полчаса как приехала и сегодня же собирается обратно, — поспешно объяснил Петр Федорович, давая понять, что не имеет ко мне никакого отношения, и лицо женщины немного прояснилось. — Она интересуется Нинуа, — добавил он.

— Присаживайтесь, — пригласила меня женщина и представилась: — Елена Юрьевна. Можно просто Лена.

На что я, как положено, ответила:

— Очень приятно! Можно просто Таня! — и села, а Петр Федорович устроился на стуле около окна и сделал вид, что происходящее его совершенно не касается.

— А почему вы ими интересуетесь? — спросила Елена.

— Я частный детектив и работаю по поручению моего клиента, — объяснила я. — Хочу выяснить, почему они, Манана Георгиевна и Сандра Вахтанговна Нинуа, прожив в Волгограде совсем немного, спешно уехали посередине учебного года, хотя девочка была школьницей.

— А соответствующая квалификация у вас имеется? — поинтересовалась Лена.

— И даже лицензия, — добавила я, доставая ее из сумочки и протягивая ей.

— Так вы из наших, милицейских? — спросила она, возвращая мне лицензию, которую самым внимательным образом прочитала.

— Из прокурорских, — пояснила я.

— А-а-а! — протянула Елена и, повторив: — Нинуа… Нинуа… — задумчиво сказала. —

Где-то мне эта фамилия встречалась, только вот где?

— Я вас очень прошу, помогите, пожалуйста, — попросила я, протягивая ей все тот же листок с данными. — Может быть, это связано с общежитием, с районной детской поликлиникой или со школой.

Лицо Елены напряглось, глаза сощурились — видно было, что она усиленно вспоминала… вдруг она удовлетворенно улыбнулась.

— Вспомнила! — торжествующе сказала она и начала рассказывать: — Точно! Дело было в январе 2005-го! Во время каникул и как раз в школе! Там по вечерам работал для учащихся кружок бальных танцев. Вот вечером — уже темно было, но над входом яркий свет горел — оттуда три девочки после занятий и вышли. Тут-то по ним два раза и выстрелили! И одну девочку ранило, но она выжила.

— Но не Сандру? — уточнила я.

— Нет! — покачала головой Елена. — Не ее! Другую! Они, конечно, крик подняли! Из школы выскочили кто там был, вызвали «Скорую» и милицию. Раненую тут же в больницу отвезли, а мы двух других девочек в присутствии учителей допрашивали. Вот тогда-то я эту фамилию и услышала.

— Стрелявшего нашли? — быстро спросила я.

— Нет, — с сожалением сказала она. — Нашли две гильзы от пистолета «ТТ», нигде не засвеченного, и все. И допрос девочек ничего не дал — они же на свету стояли, своими разговорами были заняты и не очень-то видели, что там в темноте творилось.

— Глухарь! — вздохнула я.

— Он самый! — невесело согласилась Елена. — К тому же у нас разбойное нападение на инкассаторскую машину было. Три трупа — не шутка! Вот все силы на него кинули. А это со временем закрыли, — закончила она и вдруг, встрепенувшись, спросила: — Вы думаете, что целились именно в эту Нинуа, но просто промахнулись?

— Похоже на то, — подтвердила я. — Потому-то мать так спешно дочь и увезла, — и спросила: — Вы не могли бы по справке узнать в адресном бюро, откуда они в Волгоград прибыли? Я знаю, что в 2004-м из Ростова-на-Дону, но мне нужен точный адрес.

— Если он там есть, — добавила Елена. — Паспортистка могла просто написать, из какого города, и все, но попробовать можно, — согласилась она, берясь за трубку, и спросила: — Думаете, что концы там искать надо?

— Думаю, что да, — вздохнула я.

Елена позвонила в адресный стол и, назвав пароль, сказала, что ей надо. Буквально через две минуты она, взяв ручку, начала писать, а закончив, положила трубку и сказала:

— На ваше счастье, есть! — и протянула мне листок бумаги.

— Значит, я была права и это действительно общежитие, — сказала я, посмотрев на адрес.

— А где еще беженцы могли в то время устроиться? — удивилась Лена. — Только там!

От души поблагодарив ее, я направилась к выходу, а Кириллов немного задержался, и я краем уха услышала, что он пообещал заехать к ней вечером домой. «Ну, ты и ходок!» — мысленно усмехнулась я, но вслух, естественно, ничего не сказала.