Все о мужских грехах
Шрифт:
— Н-да! — только и смогла на это ответить я и пошла искать коменданта.
Нашла я его именно там, где и говорила вахтерша, точнее, сначала услышала, потому что мат стоял такой, что я даже остановилась. Я, конечно, давно уже не краснею и не смущаюсь, когда слышу подобное, но это было нечто! Завернув за угол, я увидела сидевших на куче земли работяг и стоявшего перед ними мужика в тельняшке, который живописал своим внимательным слушателям, что с ними будет в самом ближайшем будущем, если они немедленно не начнут работать. Работяг, видимо, проняло,
— Семь потов с этими гадами сойдет, пока заставишь их с места стронуться! — пожаловался он мне, вытирая лоб, а потом спросил: — Вы ко мне?
— К вам, — подтвердила я. — Я хотела узнать у вас, помните ли вы Нинуа.
— Помню! — кивнул он. — Одни из самых приличных жильцов, что здесь были.
— А не знаете ли вы, куда и почему они отсюда уехали.
— Не знаю. Я тогда в отпуске был. Вышел на работу, а их уже нет!
— А, как вы думаете, кто может это знать? — спросила я.
Комендант почесал в затылке, подумал и сказал:
— Смирновы, наверное, — они с ними в соседней комнате жили. Тоже люди приличные. Сам-то выпивает, но по выходным и в меру. Да! Манана же ребенка их лечила! — воскликнул он. — Так что вы их поспрошайте!
— А где они?
— На втором этаже в 35-й живут. Только они сейчас на работе! Раньше шести не придут! — объяснил он.
— Ладно! Вернусь к этому времени! — пообещала я и попросила: — А нельзя в книге регистрации посмотреть адрес, откуда они прибыли? Вдруг там о них что-нибудь есть?
— А у меня этого нет! — развел руками комендант. — Вы лучше в адресный стол сходите, может, там чего есть.
— Спасибо, я так и сделаю, — сказала я и спросила: — А где находится ближайшая школа? Может быть, мне там скажут, с кем Сандра дружила и теперь переписывается.
— А их здесь три, — ответил он. — Одна-то совсем рядом — туда все общежитские ходят, вторая чуток подальше, а третья возле завода — туда рабочие на служебном автобусе ездят. Да я вам сейчас объясню, — пообещал он, но его объяснения были до того путаными и невнятными, что я поняла, что придется разбираться самой.
— Ладно, проедусь по всем трем, — сказала я и пошла назад к машине, по дороге костеря себя на все корки: — Дура! Кретинка безмозглая! Ну, чего тебе стоило зайти в Волгограде в школу и узнать, откуда к ним перевелась Сандра? Поленилась? Вот теперь и крутись! Хорошо хоть ума хватило машину не отпустить, а то ковыляла бы сейчас на своих шпильках по этой жаре да еще по разбитой дороге! Идиотка законченная!
С этими словами я села в машину, и услышавший их водитель удивленно на меня уставился.
— Это я не тебе, — хмуро объяснила я и сказала: — Поехали по школам! Их тут поблизости аж три! Одна должна быть где-то совсем рядом, но я так и не поняла, где именно, так что ориентируйся сам.
— Легко! — заверил меня парень.
На деле оказалось, что это не так уж и легко, потому что он долго крутился по окрестным улицам, а потом, не выдержав, выругался сквозь зубы и достал из бардачка
— Могла бы и раньше догадаться, дурища! — прошептала я в свой адрес сквозь зубы и тут же нашла себе оправдание: — Да в такой жаре мозги просто плавятся! Где уж им соображать!
Узнав у вахтерши, что в учительской на втором этаже должен кто-то быть, потому что ключ еще не сдали, я обрадовалась и быстро направилась туда. Изнывавшая там от жары женщина что-то писала, постоянно вытирая друг о друга потевшие ладони, и очень неохотно согласилась со мной побеседовать. Узнав, что она хорошо помнит Сандру, я без особых церемоний достала из кошелька и положила на стол сто долларов.
— Это мне? — изумленно спросила женщина.
— Да, если вы подробно ответите на мои вопросы, — подтвердила я.
— А что вы хотите узнать? — не отрывая взгляд от денег, спросила она.
— Все! — исчерпывающе ответила я и уточнила: — Все, что вы знаете! Фантазии мне не нужны! Главное же, что меня интересует, почему Нинуа уехали из Ростова.
— Не знаю, — расстроенно ответила учительница, решив, наверное, что денег ей теперь не видать. — Сандра у нас гордостью школы была. Круглая отличница! А танцевала как! У нас в городе был областной конкурс по бальным танцам, так она там первое место заняла! О ней даже в центральной прессе писали! — с гордостью заявила она. — У нас эта вырезка на стенде висела!
— В какой прессе? — насторожилась я.
— В «Комсомольской правде».
— В местном приложении? — уточнила я.
— Да нет! — махнула рукой женщина. — Я же сказала — в центральной.
— А когда был этот конкурс? — чуть не вскрикнула я.
— В 2004-м, в декабре, — недоуменно ответила она. — Как раз под Новый год!
— Спасибо огромное! — искренне сказала я. — Вы мне очень помогли! — и пододвинула по столу в ее сторону купюру.
— Чем? — удивилась учительница, не решаясь взять ее.
— Всем! — только и ответила я, поднимаясь, и, оставив ее удивляться дальше, почти бегом направилась к выходу.
При виде меня шофер завел мотор, но я отрицательно покачала на ходу головой и направилась в поликлинику, где спросила в регистратуре, как мне пройти к главврачу и давно ли он тут работает. Узнав, что с незапамятных времен, я бодрым шагом подошла к его кабинету и очень обрадовалась, увидев на табличке имя Шалва Луарсабович Лейба. Зная пристрастие южан к блондинкам (а я, между прочим, даже натуральная), я решила, что быстро и легко все выясню. Постучав, я вошла и, увидев в кресле за столом пожилого, полного и хмурого грузина, который неприязненно посмотрел на меня, сильно засомневалась, что он мне что-нибудь скажет, и оказалась права.