Все о Томе Сойере и Гекльберри Финне (сборник)

Твен Марк

Том рассказал, как мы пришли туда днём, а Крот лежит мёртвый, и Том послал меня за гробовщиком, а потом нашёл следы Джима, позвал меня и говорит: всё в порядке, Джим был здесь и, конечно, пошёл рассказать об убийстве.

Многие заулыбались, а мистер Лоусон так тот не выдержал и расхохотался.

Но Том продолжал как ни в чём не бывало и рассказал, как мы пошли по следу в дом с привидениями, как он пробрался туда, и стал подслушивать, и услыхал разговор убийц, но их самих не видел.

— Не видели?

— Нет, сэр. — И объяснил почему.

— Может быть, вы их

услышали в своем воображении? — сказал мистер Лоусон и рассмеялся. В зале тоже многие засмеялись, а один парень, который сидел недалеко от меня, сказал другу: «Лучше бы он пораньше остановился, пока не начал завираться». А тот в ответ: «Да, Том совсем запутался».

— Продолжайте, — говорит судья. — Расскажите, что вы слышали.

— Вот как всё было. Один метался и рычал, а другой стонал. А потом первый, тот, что рычал, говорит вполголоса: «Замолчи ты, старый нюня, дай человеку поспать немножко». Тот, который стонал, отвечает: «Если бы у тебя нога так же болела, ты бы ещё не так разнюнился, и вообще это ты во всём виноват; когда пришёл Брэдиш и увидал, что мы собираемся бежать, надо было помочь мне, а не мешать; тогда бы я проломил ему башку прямо там, в пристройке, а не снаружи. Он бы и пикнуть не успел, и никто бы не подоспел на помощь, и не пришлось бы нам бежать напрямик, и нога моя была бы цела, и не лежали бы мы здесь, дрожа от страха, что нас вот–вот схватят. А ты на меня рычишь, нюней обзываешь — видать, нет у тебя ни сердца, ни христианских чувств, ни хорошего воспитания». Первый ему в ответ: «Это всё из–за тебя — опоздал часа на три, а то и на четыре, да еще и явился, как всегда, пьяный». — «Вовсе не пьяный — я заблудился, такое со всяким может случиться». — «Ладно, — говорит первый, — будь по–твоему, только заткнись и сиди тихо. Можешь сочинять своё последнее слово — пригодится, когда пойдёшь на виселицу. Вот и меня повесят — и поделом, нечего было связываться с таким болваном». Другой начал было снова жаловаться на ногу, а первый и говорит: если сейчас же не заткнёшься, я тебе её оторву и повяжу вокруг головы. Потом они угомонились, и я ушёл.

Когда Том закончил, стояла мёртвая тишина — так всегда бывает, когда слушают и не верят, и стыдно за того, кто говорил. Жалостливая такая тишина. Наконец судья откашлялся и спрашивает сурово:

— Если это правда, то почему вы не пошли сразу к шерифу и не рассказали ему? Чем это объяснить?

Том уставился в пол и теребил верхнюю пуговицу. Я–то знал, что это для него уже слишком. Разве мог он сказать, что не пошел к шерифу потому, что хотел сам расследовать убийство, как настоящий сыщик, и прославиться? А чтобы славы было ещё больше, устроил так, что подозрение пало на Джима, да еще и придумал для него мотив и стал рассказывать о нём при мистере Лоусоне — и получилось, что он по собственной глупости упустил убийц, и теперь из–за него Джима повесят вместо них? Да не мог Том сказать такое. Все уставились на него, а он стоял и теребил пуговицу. Судья подождал немного и ещё раз спросил, почему Том не пошёл к шерифу. У Тома слёзы на глазах, он сглотнул раз, другой и говорит еле слышно:

— Не знаю, сэр.

Ненадолго опять стало тихо,

потом судья и адвокат говорили речи, и мистер Лоусон очень зло насмехался над Томом и его «сказкой», так он назвал нашу историю. А через две минуты присяжные признали Джима виновным в умышленном убийстве. Старик Джим поднялся, и судья начал речь о том, почему Джиму придётся умереть, а Том сидел, опустив голову, и плакал.

Вдруг смотрим — ну и чудеса: Король и Герцог протискиваются сквозь толпу, становятся перед судьёй, и Король говорит:

— Извините, ваша честь, одну мину точку…

Том поднял глаза, а тут Герцог вступил:

— Мы хотели бы уладить один небольшой вопрос…

А Том вскочил да как закричит:

— Я узнаю голоса — это убийцы!

Видели бы вы, что за переполох тут начался! Все повскакивали с мест и встали на цыпочки, чтобы лучше было видно. Шериф рявкнул: по местам! А Король с Герцогом стоят ошарашенные и страшно бледные — уж можете мне поверить. Судья и спрашивает:

— На каком основании вы их обвиняете?

— Потому что знаю, ваша честь.

— Откуда вы знаете — вы же сами сказали, что не видели их?

— Не важно, у меня есть доказательства.

— Какие?

Том достал лист из конторской книги Крота, показал рисунок и говорит:

— Если один из них не переобулся — вот отпечаток его левой подошвы.

Посмотрели — так оно и есть. А Королю стало совсем худо.

— Отлично, — говорит судья, — продолжайте.

Том достал из кармана вставные челюсти и говорит:

— Если они подойдут второму, значит, он и есть тот самый белый негр, которого мы видели в пристройке.

Примечания

1

Жорж Кадудаль (1771–1804), один из руководителей мятежа против Великой французской революции, организовывал покушения на Наполеона Бонапарта, был казнён.

2

Гай Фокс (1570–1606), английский заговорщик, глава «Порохового заговора» католиков с целью убийства короля Якова I. Заговор был раскрыт, Гай Фокс казнён. Титус Оутс (1649–1705), английский священник. В царствование Карла II изобличил им же спровоцированный заговор, по его ложному доносу были казнены многие представители знати.

3

По–английски пирог (Pie) и смешанный шрифт (Pi) звучат одинаково.

4

Иоганн Фуст — партнёр Иоганна Гутенберга, в 1450 году на его деньги была оборудована первая в Европе типография.

5

В повести М. Твена «Том Сойер — сыщик» Том Сойер разоблачил мошенников братьев Данлепов и нашёл украденные бриллианты.

6

Гек путает названия библейских городов с именами библейских патриархов.

7

Гек путает два эпизода из Библии: спасение младенца Моисея из тростников (Исход, гл. 2) и исход из Египта, когда Бог шёл перед евреями в облачном столпе, показывая путь (Исход, гл. 13).

8

В повести М. Твена «Том Сойер — сыщик», в которой Том расследует убийство, действие происходит на ферме у дяди Сайласа.