Все оттенки черного
Шрифт:
– Не все сразу.
– Как хочешь. – Послышалось второе хлюпанье. – Обожаю.
– Гостья желает быть госпожой? Или, может быть, наоборот?
Инга обернулась. Кто-то невысокий, в темном, лицо скрыто под капюшоном, видимо, служитель.
– Скорее госпожой.
– Желаете мальчика или девочку?
– А мужчины здесь водятся?
Служитель издал короткий смешок, вежливо реагируя на шутку гостьи:
– Конечно, водятся.
Из темноты вынырнул бритый здоровяк в белых шароварах. Отсутствие волос на голове он компенсировал обильной
– Это Головио. Подойдет?
«Какая разница?»
– Вполне. – Инга взяла из рук служителя цепочку, ведущую к ошейнику раба, и посмотрела на подругу: – Что у нас сегодня в программе?
Для гостей были предназначены небольшие уединенные кабинки, рассчитанные максимум на четырех человек. Одной стороной они выходили на подиум, но увидеть можно было лишь то, что происходило на нем: размещение «кабинетов» было тщательно продумано.
– Как называется шоу? – Артем развалился в кресле и налил в бокал немного белого вина.
– «Притяжение Дракулы». – Урбания опустилась на пол и провела рукой по бедру наемника. – Что я могу сделать для тебя?
– Пока ничего, – проворчал Артем. – Я осматриваюсь.
В глазах рабыни мелькнул страх:
– Если тебе нравятся мальчики, то скажи об этом, я уйду, и здесь будет тот, кто тебе нужен.
– Почему это так волнует тебя?
– Ты должен быть доволен.
– Я доволен, – наемник потрепал рабыню по щеке. – Не волнуйся, я поблагодарю хозяев клуба за твои услуги. А пока, вот. – Он вытащил из бумажника сотенную купюру, скрутил ее в трубочку и засунул под ошейник Урбании. – И заткнись.
Большой свет погас, и на подиуме засверкали сотни свечей.
– Значит, Дракула. – Артем зевнул. – Посмотрим.
Урбания заерзала в ногах, позвякивая многочисленными колечками. Она наверняка будет докладывать хозяевам о поведении нового гостя, надо держать марку. Наемник поставил ступню на спину девушки и резко оттолкнул ее:
– Я же сказал: заткнись! Я хочу посмотреть!
– Все, как ты захочешь. – Рабыня спряталась под стол.
Артем швырнул в ее сторону бокал и скрестил на груди руки.
«Кажется, я выбрал правильную линию поведения».
Нежная мелодия флейты окутала зал. Тонкая, чарующая, она легкой дымкой скользила между горящих свечей, заставляя зрителей затаить дыхание.
– Обожаю этот танец! – Сиплый шепоток из кабинки слева. – Каждый раз смотрю его в компании нового раба. Знаешь, почему?
– Почему? – Ломающийся юношеский голос.
– А вот это секрет! – Из кабинки донеслось подозрительное шуршание. Мальчик охнул.
Урбания опять была рядом, прижалась к ногам, Артем решил не гнать ее.
Флейта продолжала завораживать зрителей, но теперь на сцене появилось новое действующее лицо: молодая брюнетка с огромными черными глазами. Ее тело соблазнительно облегало черное платье с глубоким вырезом и большими разрезами на пышной юбке.
– Это Анна?
– Да, – едва слышно ответила рабыня.
Наемник
«Пусть спешит курьерский поезд, у него расписание, – любил повторять Кортес напарнику. – А у нас с тобой работа тонкая, интеллектуальная, здесь не скорость важна, а расчет».
Надо осмотреться в клубе, определить количество и качество противника, а уж потом брать клиента.
«Кстати, о клиенте. – Артем сосредоточился на сцене. – Недурна».
Теперь к флейте добавилась скрипка. Или виолончель? Наемник не очень разбирался в подобных мелочах. Но мелодия по-прежнему оставалась тоскливо-нежной, полностью поглощающей внимание и заставляющей, не отрываясь, смотреть на восхитительную женщину, исполняющую утонченный танец.
Плавные движения гибкого тела Анны были полны томной грации, наполнены скрытой энергией пантеры.
– Она действительно хороша, – буркнул Артем.
Неправильно понявшая его высказывание Урбания потянулась к ширинке наемника, получила затрещину и заскулила в ногах. С ней перекликалось сопение из соседней кабинки, подозрительные звуки доносились и справа. Артему стало скучно.
«Если под словом „все“ подразумевается именно это: наличие раба и возможность соития под зажигательные танцы, то чем „Заведение“ отличается от обыкновенного борделя? Может быть, потребовать деньги обратно?»
Анна сбросила черную одежду. На мгновение Артему показалось, что женщина осталась совершенно голой. И это было недалеко от истины. Теперь на Анне осталось лишь совершенно прозрачное платье, плотно, как кожа, облегающее красивое тело.
«Полиэтилен? – Артем усмехнулся. – Клянусь Спящим, она, наверное, мокрая, как мышь! А при чем здесь Дракула?»
Анна вытянулась в струну, продемонстрировав всем свою великолепную фигуру, и наемник заметил, что ее ногти заметно удлинились.
«А может, они и раньше были такими? Вряд ли, я бы обратил внимание».
Ногти росли на глазах, чернели, Анна скользила вдоль кабинок и, находясь неподалеку от кабинки Артема, улыбнулась. Наемник поднял брови: под полными губами сверкнули иглы.
«Ого! А кого же мы будем высушивать?»
Ответ на этот вопрос последовал незамедлительно. Вряд ли появившийся на сцене мальчик пришел туда по собственной воле, слишком много ужаса было в его глазах, но какая-то сила буквально подталкивала его к Анне. Из кабинок послышались вопли.