Все пиарщики делают это!
Шрифт:
– Девчонки! Через пять минут всем быть в офисе – приказ Гарика! Он только что мне звонил. Машина уже у подъезда.
Ну почему-почему-почему всегда пять минут?! Всегда не успеваю расчесать волосы и обязательно натяну колготки со стрелкой! К чему эта спешка, если и так понятно, что половина народа опоздает, а вторая половина не явится вообще?!
Так и случилось. В штабе меня встретил только Семеныч с кипящим чайником. Через полчаса появилась Васька, встрепанная, как куропатка, и очень растерянная.
Примерно через час пришли Андрес
Следом прискакал возбужденный Митя со свежими булочками, а потом приплелся и блудный Капышинский. Последние две недели он не баловал штаб своим вниманием, и его «пришествие» вызвало некоторое оживление.
– О, – закричал Митя, – какие люди! Цирроз-мокрый нос!
Капа, который за время загула успел отрастить бороду, как у деда Мазая, саркастически усмехнулся в усы.
– Вы, извините, пидор? – обратился он к Мите. – Вот и занимайтесь своими пидорскими делами.
Через секунду они уже катались по полу, пытаясь задушить друг друга.
В самый разгар драки в офис влетел Гарик, виновник торжества. Он спокойно перешагнул через пыхтящих противников, поставил на стол черный портфель чудесной кожи и торжественно объявил, что раз команда наконец-то в сборе, планерка объявляется открытой.
Все моментально насторожились, Капышинский перестал отряхивать пыльные брюки, пока полумертвый Митя с трудом пытался принять вертикальное положение. А Гарик навис над столом, как маленькая грозовая тучка, и тихо сообщил:
– Погодин сошел с ума. Пока неофициально.
– Это как?..
– Из достоверного источника стало известно, что он принял решение снять свою кандидатуру с выборов. Якобы после «чудесного спасения» у него открылись глаза, жизнь предстала в новом свете, истина засияла... Не знаю, что его так долбануло по башке, но он действительно уходит, заявление для журок сделает завтра. А теперь – хорошие новости.
– Неужели есть и хорошие? – удивился Андрес.
– Нет. Я пошутил, – ответил Гарик без тени юмора. – Все это означает, что у Петрова снова появился шанс, и с сегодняшнего дня мы переходим в режим круглосуточной боеготовности.
– У меня не укладывается в голове, – прошептала Василиса.
– Перевожу специально для вас: начинается работа, за прогулы буду вычитать из зарплаты! Никаких запоев. Никаких отлетов в Москву. До недавнего времени вы тут все валяли дурака, некоторые позволяли себе уходить в запой, а некоторые даже покидали рабочее место на неопределенное время и думали, что им это пройдет даром... Так вот, с сегодняшнего дня «санаторий» кончился. В штабе быть к десяти утра, отбой – в девятнадцать ноль-ноль.
–
– Друзья мои, – Гарик обвел нас усталым взглядом, – поверьте, я, как и вы, «мечтаю» посвятить работе все свободное время, но другого такого шанса не будет. Надо ковать Петрова, пока он горяч. Я все сказал. Вопросы? Предложения?
– Снял кандидатуру... И это когда его рейтинги самые высокие по стране?! – недоверчиво уточнил Андрес, от волнения заговорив с сильным акцентом.
– Извини, коллега, – пробубнил самодовольно Тимур, – ничего личного, но боюсь, тебе никогда не понять загадочной русской души.
Андрес ничего не сказал, но веснушки на его лице проступили еще ярче.
Я не могла поверить в реальность происходящего: неужели план Курочкина и Перцеля провалился? Или это очередная выдумка для СМИ?
Первым опомнился Николай.
– А если это только пиар-ход, чтобы раскрутить тему духовности? – спросил он Гарика.
– Я эту версию десять раз проверил! Хрена с два! Все по-настоящему. Вчера ночью этот сумасшедший решил раздать бомжам свои вещи... Хорошо, жена его вовремя позвонила в штаб, а то бы под горячую руку осталась у разбитого корыта.
Дальше Гарик с упоением пересказал новейшие сплетни: говорят, больше всех убивался начальник погодинского штаба, который ползал в ногах у Погодина и просил опомниться. Еще бы – ведь победа была почти в кармане! А Погодин поднял его с колен, расцеловал в обе щеки и радостно сообщил, что уже получил благословение у отцов церкви в поход по святым местам и даже насушил сухарей в дорогу. Пойду, говорит, по Руси – грехи свои великие замаливать.
– А в скорую психиатрическую они звонили? – снова перебил Гарика дотошный Николай.
Оказалось, звонили, но экспертиза не выявила у Погодина никаких отклонений в психике.
– Я бы на их месте, – заявил Митя, – напичкал его наркотой до потери сознания, чтоб он только моргать мог, и выставлял его на людях всего на несколько минут. А после выборов можно из комы вывести, кто же откажется от президентского кресла?!
– Как будто ты один такой умный, – заметил Капышинский, накопивший, видимо, годовой запас ядовитого сарказма. – Я лично уверен, что они пытались это провернуть, но, видимо, неудачно.
Гарик многозначительно молчал, и всем было ясно, что Капа не так уж далек от истины.
– Ладно, – выдохнул шеф, – давайте реанимировать кампанию на финише. Андрес, готовь своих молодцев для последнего социологического замера. Девочки, от вас нужна бомба... Сколько мы успеем сделать скандальных желтых газет за оставшееся время? Можно и похулиганить немного. Главное: еще раз напомнить всем, кто такой Петров и зачем он на фиг нужен. Капа, ты как идеолог подключайся к Дашке с Василисой. Митя, к вечеру план новых акций должен быть у меня. Детальный план, а не три строчки бессвязного бреда! Ну, а теперь все за работу. И фантазируйте! Выжимайте из себя идеи!