Все плохое уже позади
Шрифт:
По вечерам Мэтт с Наташей вдвоем гуляли по Нью-Йорку, ужинали в разных ресторанах или кафе, ходили на вечерние сеансы в кино, посмотрели на Бродвее знаменитых «Кошек». Еще они подолгу разговаривали. Все чаще она ловила на себе его внимательный взгляд.
Эдвард жил в своей городской квартире, в доме родителей появлялся пару раз, но с Наташей не пересекался.
США, Нью-Йорк, особняк Престонов, четверг 16 июля 1987 года
Наташу всегда манили книги. Библиотека в доме у Престонов была огромная, высокие
Однажды после обеда, когда уставшие Майки и Лиза заснули, она увлеклась рассматриванием изображений растений в старинной энциклопедии.
Вдруг совсем рядом с открытыми дверями раздались голоса, Себастьян пригласил приехавшего в гости Эдварда к телефону. «Переведи звонок в библиотеку», сказал управляющему «гаденыш». Не желая встречаться с противным типом, Наташа в ужасе заметалась по комнате и в самый последний момент успела спрятаться за диваном. «Если обнаружит, притворюсь, что я в обмороке», решила она и на всякий случай заранее приняла соответствующую позу, повернувшись на бок и нелепо вывернув руку.
Эдвард прошел в библиотеку и плотно закрыл за собой дверь. Наташа услышала булькающий звук и поняла, что он наливает себе виски. Потом раздался скрип кожаного кресла, и голос Эдварда произнес «привет, старина, как дела».
Первые десять минут он обсуждал работу, разговор шел о пробах грунта на новых участках по добыче ниобия. Наташа, притаившись, лежала за диваном, ни жива, ни мертва от страха.
«Если он меня обнаружит, то решит, что я шпионка, вынюхивающая секреты их фирмы», в ужасе думала она. Ее воображение нарисовало страшные картины наказаний, которые из-за ее глупости может понести вся семья. Она отвлеклась от разговора и вздрогнула, когда внезапно услышала свое имя.
«Да, она русская», рассказывал про нее Эдвард своему приятелю по имени Рони, слегка понизив голос, «моя племянница познакомилась с ней на банкете. Отважная мадам, спасла детей брата от бандитов и раскрыла заговор прислуги в родительском доме. Заслуживает уважения, нет слов. Но ты бы видел, какая она страшная. Серая как мышь, тусклые глаза, бесцветные волосы, бледная кожа. Когда ходит, сильно хромает и сутулится. Почему хромает? Ей поломали в драке ногу. Сутулится? Не знаю, вообще-то она толстая, может поэтому… Да, забыл, у нее еще и губы синие. Сколько ей лет? Не знаю, наверное, тридцать. Не интересовался, она не в моем вкусе. Мэтт ходит за ней, как теленок, и смотрит влюбленными глазами. Нет, меня никто не слышит, я попросил перевести звонок в библиотеку, здесь нет камер. Знаешь, с другой стороны, детей невозможно обмануть, а мои племянники просто без ума от этой Наташша…», как змея, прошипел ее имя Эдвард.
Прикусив губу от злости, Наташа представила, как бьет «гаденыша» по голове чем-то очень тяжелым. Внезапно ее пронзила мысль «что он там сказал про камеры?», она похолодела. Прячась за диван, она совсем упустила из виду, что в комнате могла быть установлена специальная аппаратура.
«Дура», –
Через несколько минут Эдвард закончил телефонный разговор и вышел. Наташа выждала еще какое-то время, вылезла из-за дивана, подкралась к двери, выглянула, проверяя, нет ли кого-нибудь в коридоре, и выскользнула из библиотеки.
США, Нью-Йорк, особняк Престонов, суббота 18 июля 1987 года
Пол и Тефочка решили организовать в честь Наташи праздничный вечер и пригласили на него своих лучших друзей. Вечер приближался, надо было ехать в салон за платьем.
Утром Наташа вышла из душа, кутаясь в свой любимый махровый халат, подарок Барбары. Она надела кружевное белье, белоснежную блузку заправила в светло-кремовые брюки свободного покроя, затянула кожаный ремень на тонкой талии и подошла к зеркалу. Отражение ей понравилось, – девочка превратилась в эффектную молодую женщину.
Высокая, стройная, загорелая, она была неотразима. Светлые оттенки одежды подчеркивали загар, шелк блузы мягко облегал грудь, брюки идеально сидели на фигуре. Наташа слегка провела блеском по губам, надела изящные лодочки из светлой кожи, схватила сумочку и вышла из комнаты. Все уже были внизу. Майки с Лизой носились по холлу между колоннами, то и дело выбегая на залитую солнцем площадку перед домом, где уже ждали автомобили. Мэтт что-то увлеченно говорил Полу, Дженни наблюдала за детьми.
Мэтт увидел Наташу и замолк на полуслове, «как она красива», подумал он.
Дети подбежали к ней и с обеих сторон схватили за руки. Мэтт подхватил Лизу на руки и подал Наташе руку. Пол и Дженнифер обменялись многозначительными взглядами. Все подошли к автомобилям, шофер Пола Стив услужливо распахнул дверь темного представительского лимузина, из охлажденного кондиционером салона пахнуло кожей. Еще пара минут ушла на то, чтобы рассесться, дети не хотели ехать с дедушкой и бабушкой, оба рвались в яркое спортивное авто отца.
Убедившись, что детей не уговорить, Мэтт сдался, – хорошо, но будете сидеть спокойно и тихо, – разрешил он, малыши радостно закивали и залезли на заднее сиденье.
– Мне сесть с ними? – Наташа стояла около машины.
– Нет, ты сядешь рядом со мной, – Мэтт обошел автомобиль и распахнул перед ней дверцу.
США, Нью-Йорк, по дороге в салон, суббота 18 июля 1987 года
Тишина в машине продолжалась недолго. Сначала Майки увидел на обочине дороги собаку.
– Смотри, какая классная, – дернул он Лизу.
Девочка посмотрела в окно.
– Фу, она грязная, наверное, бездомная, – поморщилась она.
– Такая породистая собака не может быть бездомной, – горячо заспорил Майки.
– Почему ты решил, что собака породистая? – спросила Наташа.
– Потому что она… она… – Майки насупился, не зная что сказать. – Она мне понравилась, – наконец выдал он главный аргумент.
– Но это не значит, что она породистая, – многозначительно изрекла Лиза.