Все проклятые королевы
Шрифт:
Я вспоминаю, как легко было лишать жизни, как быстро исчезли сомнения и сожаления. Добро и зло перестали иметь значение, пока он лежал на земле, и мысль о том, что это повторится снова, если понадобится, внушает мне страх. Я должна сказать ему. Должна признаться, насколько меня это пугает. Но я не знаю, как.
Поэтому просто провожу ладонью по его щеке. Ощущаю, как его небритая кожа щекочет мои пальцы, пока он прикрывает глаза, следуя за движением.
— Я совершил много ошибок, — вдруг говорит
— Мы оба совершили, — шепчу я, едва слышно.
Где-то снаружи раздаются ликующие крики, напоминая мне, где мы. Поле битвы. Война. Закат медленно гаснет, но его глаза всё ещё горят.
— Я думал, что самое важное — это победа над Леонами.
— А это не так?
Кириан колеблется. Его взгляд скользит к моим губам.
— Возможно. Для моего народа. И для той части меня, что всё ещё пытается сдержать обещание. — Он делает паузу, но я молчу. — Я не знал, как правильно поступить.
— Ты должен был позволить мне выбирать.
В его глазах, в этих ледяных глубинах, на мгновение вспыхивает чувство вины.
— Я знаю. И я буду жалеть об этом всю свою жизнь.
— Надеюсь, долгую, — тихо отвечаю я, улыбаясь. — Не трать силы на сожаления, — добавляю я уже серьёзнее, понижая голос. — Я тоже не буду, даже если многое хотелось бы изменить.
Кириан моргает, словно переваривая мои слова.
— Больше никаких секретов, — просит он.
— И никаких полуправд.
Кириан наклоняется, но не целует. Просто прижимает свой лоб к моему, и я чувствую его тепло, как солнечный свет в сумерках.
— По рукам.
Несколько мгновений он просто смотрит на меня.
— Меня тренировали, — говорю я наконец. — И Еву тоже.
— Да, я кое-что заметил. — Волчья улыбка.
— Ламия была права, и Тартало, и дэабру… Ведьмы рассказали мне, кто я. Кто мы, все Вороны, — шепчу я. — Мы потомки первой Дочери Мари, которая была также Дочерью Гауэко: существа, способного творить магию по своей воле, единственным ограничением которой была её собственная сила. С тех пор все её потомки унаследовали этот дар, который, будучи неотточенным, может стать опасным.
— И теперь… ты можешь делать всё, что захочешь?
— Примерно так, — отвечаю я. — Была бы я сильнее, если бы с детства тренировалась так же, как все остальные. Ведьма, что была с нами, тоже Дочь Мари, верховная королева всех ковенов Сулеги. Тех ведьм, что рождаются с этим даром, обучают с малых лет, чтобы они умели пользоваться своей силой.
— Ведьма? — уточняет он.
По спине пробегает озноб. Это слово слишком часто произносили со страхом, но я его больше не боюсь.
Киваю.
— Мы все ведьмы… или, по крайней мере, отчасти. Один из видов ведьм, соргинак. Дочери Мари — самые сильные, потому что нас не касается закон тройного
— А твои родители…? — неуверенно спрашивает он.
— Мертвы. Погибли во время резни в Лесах Ярости, — отвечаю и вижу, как он понимает, что это не та тема, которую стоит поднимать сейчас.
Он облизывает губы, обдумывая сказанное.
— Браслет…
— Я сама его сняла. И, полагаю, сделала то же самое с твоим, когда захотела, когда произнесла это вслух во дворце Эрэи.
Кириан грустно улыбается. Его пальцы скользят по моему запястью, затем он наклоняется, чтобы поцеловать место, где когда-то была метка.
Опасная территория, потому что он ничего не говорит, а я хочу как можно быстрее разогнать тени, что начинают сгущаться между нами.
— Мне нужно одеться.
— Тебе стоит оставаться в таком виде вечно, — парирует он.
Я смеюсь и отстраняюсь, когда он обхватывает мою талию, когда снова нависает надо мной, слишком близко, слишком опасно.
— Мне нужно поговорить с Ниридой.
Кириан тихо рычит у моих губ.
— Тебе нужно замолчать. Немедленно.
Приятная дрожь пробегает по позвоночнику, и я решаю, что лучше встать с постели, пока его руки на моей талии не выбрали курс, который я не смогу изменить.
Кириан смотрит на меня снизу вверх, пока я поднимаю с пола рубашку.
— Можешь достать мне элегантное платье?
Он приподнимает брови.
— П-поговорю с Эдит.
— Она здесь?
— Да. И Аврора тоже. Думаю, любая из них сможет найти тебе что-то подходящее. — Он делает паузу и нехотя поднимается на ноги, не скрывая своей лености. — Зачем тебе платье?
Я смотрю, как он натягивает одежду, и пожимаю плечами.
— Узнаешь вместе со всеми, капитан. — Улыбаюсь. — Принеси мне платье, а потом собери всех на холме, с которого видны стены.
Кириан смотрит на меня вопросительно, но не настаивает, просто кивает, затем берёт свой меч, застёгивает ремень и уходит, оставляя меня одну.
Через некоторое время платье появляется.
Аврора приносит его, перекинутое через руку. Она заглядывает через занавеску, закрывающую вход, и показывает его мне.
— Привет, — мягко говорит она.
— Аврора. — Я поднимаюсь с края кровати и подхожу к ней. — Я рада снова тебя видеть.
Она улыбается.
— Я тоже. Здесь все были уверены, что ты сбежала, предав нас.
— Ну, я ничего и не обещала.
Аврора поднимает тёмные брови.
— Это правда. И всё же ты здесь.
— По собственной воле, — отвечаю я.
Аврора протягивает мне платье.
— Оно не моё, а Эдит. Она выше меня. Тебе должно подойти.
— Она его мне одолжила?