Всё ради любви
Шрифт:
Энджи приступила к задуманному с величайшей осторожностью.
— Я поговорила со Скоттом Форманом из кинотеатра. Он готов предоставить нам пятидесятипроцентную скидку на билеты, если мы включим его в нашу рекламу.
Мария пренебрежительно фыркнула:
— В наши дни уже не делают хорошие фильмы. Одна жестокость, от нее у людей пропадет аппетит.
— Они будут есть до фильма.
— Именно.
Энджи не отступила, напротив, она устремилась вперед. С начала объявления кампании по сбору верхней одежды их бизнес заметно оживился. Настало время претворить в жизнь остальные пункты плана.
— Так
Мария пожала плечами:
— Поживем — увидим.
— А реклама — с твоей точки зрения это правильный шаг?
— Сколько она стоит?
Энджи разложила на столе листы с расценками. Мария заглянула в них издали, не отходя от раковины.
— Слишком дорого.
— Я попробую поторговаться и снизить цену. — Энджи сдвинула в сторону свой блокнот, чтобы мать увидела меню из «Кассиопеи», четырехзвездочного итальянского ресторана в Ванкувере. — У тебя есть какие-нибудь предложения по поводу винного вечера?
Мария хмыкнула:
— Мы могли бы поговорить с Викторией и Каси Макклеллан. У них своя винодельня в Вэлла-Вэлла. Как же она называется — «Семь холмов», что ли? И Рэнди Финли из «Виноградников Маунт-Бейкер» тоже делает хорошие вина. Может, они дали бы нам скидку за то, что мы продвигаем на рынок их вина. Рэнди любит мое оссобуко [7] .
— Мама, это гениальная идея! — Энджи сделала пометки в блокноте. Закончив, она как бы случайно задела меню «Кассиопеи», и оно проехало вперед.
7
Оссобуко — блюдо из мяса на кости, обычно из телячьих голяшек, приготовленное с овощами и бульоном.
— Что это? — заинтересовалась Мария.
— Это? — Энджи приняла невинный вид. — Кстати, что касается свежей рыбы… Мы могли бы…
— Энджела Роуз, откуда у тебя это меню?
Энджи изобразила удивление:
— Вот это? Мне просто стало любопытно, чем кормят посетителей наши конкуренты.
Мария презрительно отмахнулась:
— Эти люди никогда не бывали на своей исторической родине.
— У них очень интересные цены.
Мария заинтересовалась.
— То есть?
— Самая дешевая закуска стоит четырнадцать девяносто пять. — Энджи помолчала, качая головой. — Как обидно, что большинство людей ставит знак равенства между высокими ценами и качеством.
— Дай сюда. — Мария схватила со стола меню и открыла его. — Оладьи с травами, грибным маслом и жареной рыбой тресковых пород за двадцать один девяносто пять?! Нет, здесь нет ничего итальянского. Моя мама — да упокоит Господь ее душу — готовила тонно аль карточчо — это тунец, запеченный в пергаменте, он просто таял во рту.
— На этой неделе у Терри есть тунец. Да и у Аги тоже. А еще у него были замечательные стейки из кальмара.
— Сразу вспоминается любимое блюдо твоего папы: каламари рипиэни [8] . Для них нужно брать только лучшие помидоры.
8
Фаршированные кальмары Сит.').
— Джонни
— Кальмары и тунец-ахи [9] очень дорогие.
— Мы могли бы включить его в меню на пару вечеров — в качестве рекламной акции, «блюдо от шефа». Если не пойдет, мы забудем о нем.
В дверь постучали.
Энджи мысленно чертыхнулась. Мама уже была практически на все согласна. Любое вмешательство может вернуть их к отправной точке.
В кухню вошла Лорен, теребя в руках аккуратно сложенный фартук.
9
Ахи — желтоперый или желтохвостый тунец, пригоден для еды в сыром виде.
— Доброй тебе ночи, Лорен, — сказала Энджи. — Запри двери, прежде чем уйдешь.
Девочка не двинулась с места. Она выглядела смущенной и явно колебалась.
— Спасибо, Лорен, — сказала Мария. — Хорошего тебе вечера.
Лорен продолжала стоять на месте.
— В чем дело? — спросила Энджи.
— Я… э-э… — Лорен покраснела. — В общем, я могу поработать и завтра вечером.
— Отлично, — кивнула Энджи, склоняясь над своими записями. — Тогда завтра в пять.
Едва Лорен скрылась за дверью, Энджи продолжила:
— Итак, мама, как ты смотришь на то, чтобы чуть-чуть поднять цены и ежедневно добавлять в меню особое рыбное блюдо?
— Я смотрю, моя дочь пытается изменить меню, которое долгие годы вполне устраивало посетителей «Десариа».
— Изменения незначительные, мама. Но они дадут нам толчок для развития. — Она замолчала, готовясь к выстрелу из главного орудия. — Папа бы одобрил.
— Он любил мои каламари рипиэни, спорить не буду. — Мать оттолкнулась от раковины и села рядом с Энджи. — Помню, как твой папа купил мне «кадиллак». Он так гордился этой машиной.
— Но ты на нем не ездила.
Мама улыбнулась:
— Твой папа считал меня ненормальной, раз я игнорировала эту замечательную машину. Поэтому он в один прекрасный день продал мой «бьюик» и оставил на столе ключи от новой машины, а рядом записку: «Встретимся за обедом. Я принесу вино». — Она усмехнулась. — Он знал, что меня надо подталкивать к переменам.
— Я не хотела бы толкать тебя слишком сильно.
— А толкаешь. — Мария вздохнула. — Ты всю жизнь, Энджела, кого-то к чему-то толкаешь и сама рвешься вперед, чтобы заполучить желаемое. — Она погладила Энджи по щеке. — Твоему папе нравилась в тебе эта черта, и сейчас он был бы горд тобою.
Неожиданно меню напрочь вылетело из головы Энджи. Она задумалась об отце и обо всем том, чего она лишилась с его смертью. Она вспомнила, как он сажал ее к себе на плечи, чтобы она могла увидеть парад в День благодарения; как он вместе с ней молился по вечерам и рассказывал нелепые, лишенные смысла анекдоты за завтраком.
— В общем, — сказала Мария, глядя на Энджи затуманившимися глазами, — на этой неделе мы опробуем несколько особых блюд, а там посмотрим.
— Все получится, мама. Вот увидишь! Дела пойдут в гору, как только начнется рекламная кампания. В воскресенье мы будем на первой странице газеты в разделе досуга.