Все ради тебя
Шрифт:
Сейчас все иначе. Те времена прошли, но привычки — это вторая натура, и он им усмехается слегка.
Жизнь — тяжелая штука, а если ты выбираешь такую жизнь, готовься вздрагивать до конца своих дней. Что ж, это малая плата за будущее, которое теперь у него есть, и он с этим согласен.
Встает медленно, когда слышится второй звонок, оставляет сигарету в пепельнице и идет открывать. Посмотреть в глазок — это тоже привычка. Нет, он не отчаянный, он знает, кто он, поэтому всегда смотрит,
Особенно если ему некого ждать.
Его дети уехали решать свои личные проблемы, а внучка сейчас в лагере. Он один. И он не жалуется, нет, давно привык, но эта встреча становится неожиданностью.
Андрей тихо усмехается и открывает дверь. На пороге стоит его старый друг. Лицо его немного осунулось, как будто он пережил сложную неделю или жизнь. Странно. Андрей не следит за его жизнь, хотя…это вранье. Следит, но так…ненавязчиво. Как если бы они учились в одном классе, и чисто из любопытства он иногда посещал бы его страницу в соцсетях.
— Неожиданно, — говорит он, отбиваясь от глупых ассоциаций, и Натан кивает.
— Да, я тоже так считаю. Лиза — твоя дочь, значит?
Андрей усмехается ярче, потом отходит в сторону и приглашает зайти старого друга. Тот сразу отвечает и делает уверенный шаг внутрь.
Двери закрываются.
— Я ожидал, что твой младший сын прибежит разбираться…
— Не думаю, что он до конца понимает, что за хрень происходит.
Андрей кивает, а Натан слегка щурится.
— Ты знал, что она выходит за него.
— Может, разденешься?
— Не передергивай! — отрезает старый друг, сверля его взглядом, — Ты знал!
— Очевидно, что да.
— Это месть?
— Прости?
— Давай только без игр! Скажи прямо! Это месть?! Так ты хочешь мне отомстить за то, что случилось много лет назад?!
Это немного неожиданно, если честно, и ставит в серьезный тупик. Андрей выгибает брови, совершенно не понимая, что его старый друг несет, а потом аккуратно спрашивает.
— Ты что пил? Натан, это несерьезно и…
— Я не пил, блядь! Только что мои дети пришли и сказали, что она — твоя дочь!
— И что с того?! При чем тут месть?! О чем ты вообще говоришь?!
В прихожей под тусклой лампой эти двоя стоят друг напротив друга и молчат. Конечно, им обоим известно многое, что могло бы толкнуть одного на путь мести, но выбрал ли он его? Теперь Натан видит, что нет.
Смирился? Это на него, однако, тоже не похоже…
— Почему ты ее не остановил? Позволил выйти за моего сына и…
— Ты знаешь Лизу достаточно хорошо, чтобы понимать: ее невозможно остановить, если она что-то решила.
— Ты пытался?
— Я не был в восторге от идеи, что она свяжется с кем-то из вашего
— Он — мой сын!
— И он разбил ей сердце, Натан, а потом больше года не давал развода! Скажи мне, я разве был неправ?! По итогу?!
Натан поджимает губы. За поведение своего младшего отпрыска ему правда стыдно, но сколько бы он ни пытался убедить Адама…все зря.
— Он на ней как будто помешался, Андрей. Я пытался, но… Адам ее правда любит.
Андрей не знает, как на это реагировать. Когда его дочь заявилась вся в слезах и истерике, а потом он был вынужден наблюдать, как ее увозят насильно…ему было сложно понять. Да, он хотел уничтожить этого блядского Салманова, разбить ему морду, только вот…что-то мешало. И нет, это не старая дружба, а что-то иное.
Любовь? Согласитесь, это ведь едва ли любовь? Помешательство. Так точнее, только вот ни один помешанный не останется рядом со своей поблекшей игрушкой, да и не будет терпеть многое…а он терпел. Еще до того, как Лиза все узнала — терпел.
Тогда что им двигало? Этот вопрос мучает его до сих пор. Всегда есть причина, и он, познавший две стороны Луны, точно знает, что это так.
— Она знает? — вдруг тихо спрашивает Натан, и Андрей слегка мотает головой, чтобы вернуться в реальность.
— О чем именно?
— Ты же понял…Пожалуйста, прекрати прикидываться дурачком. У меня был охуительно долгий вечер сегодня…
И это правда.
— Нет. Она не знает.
— Ты так ей и не рассказал?
— Паша знает кое-что, но она…Лиза мне, во-первых, не поверит никогда. А во-вторых, посчитает эту историю попыткой отбелить свое имя.
— И? Ты не хочешь его отбелить?
— Больше всего на свете я этого хочу, Натан, давай ты тоже не будешь прикидываться дурачком. Она — моя малышка…
— Тогда почему ты не рассказал?
— Я же уже ответил: она не поверит, а посчитает это попыткой найти оправдания, что оттолкнет ее еще больше.
Снова молчание, которое длится недолго и нарушается тихим смешком Натана.
— Знаешь? Характер у нее…
— Знаю.
— Что знает Паша?
— Почти все, кроме главного.
Натан поднимает на старого друга глаза и тихо шепчет.
— Пожалуйста, не говори ему о главном.
Андрей видит то, чего не видит никто и никогда — страх; Натан не может себе его позволить, но сейчас…здесь…рядом с ним? Кажется, что все иначе. Потому что…
— Ты можешь не переживать за свою тайну, старый друг. Я никогда ее не раскрою.
И они оба знают, что это так…но перед уходом Натан тормозит в дверях и шепчет еще глуше.
— Они — мои дети, Андрей.
— Я знаю.