Все ради тебя
Шрифт:
— Вы так часто повторяли, что он с детства был чувствительным, а потом взяли и кинули его в бассейн с акулами...
— Не утрируй, твою мать! Адам — взрослый мужчина!
— И что с того?! Это значит, что он не может чувствовать?! Что он не переживает?! Да хера с два!
— Я тоже этим занимался!
— Если ты можешь выдержать, не значит, что остальные на это способны! У каждого своя грань, чтоб тебя! И потом...Давай ты не будешь тут мнить себя непонятно кем, ладно?! Только не ты! Или напомнить, как рыдал, когда сына своего впервые увидел?!
Сай опасно сверкает
Он понимает, что облажался. Знает...
И я отступаю. Скандалом делу не поможешь...
— Сай, ты же понимаешь, что ему нужна помощь? — спрашиваю тихо, он хмурится, — Профессиональная, я имею в виду…
Хмурится сильнее, но глаза в пол опускает.
Боже! Упертые бараны-Салмановы…
— Я знаю, что вы плохо относитесь к психологам. Адам всегда называет их шарлатанами. Но это не слабость — ему нужна помощь. И это не слабость…обратиться за помощью.
Вздыхает, достает из пиджака сигареты, но не спешит зажигать. Крутит их в руках, задумчиво вглядываясь в ночь. И, наконец, говорит…
— Ты права, только вот он вряд ли согласится…А эта…
— Сейчас самое важное — он. Не месть, он. Этой мрази даже в стране нет, поэтому не думай о ней сейчас. Адам — ты должен убедить его обратиться за помощью.
Сай хмыкает, но кивает.
— Было бы это просто еще…
Открывает пачку. Тут я улыбаюсь и делаю на него шаг, кладя руку сверху. Удивленно поднимает глаза.
— Я думаю, что с этим я тебе помогу.
— И как же?
— Я беременна, Сай.
Застывает. Потом его глаза округляются, он резко смотрит на мой живот, потом зачем-то оглядывается и снова на меня — зло…
— И ты молчала?! Я бы никогда не позволил тебе во всем этом участвовать!
— Мне и не нужно твое позволение.
— Как заговорила! Глупая девчонка! Это все — такой стресс! Ты о ребенке подумала?!
— Я только о нем и думаю! — цежу в ответ, отступаю и облокачиваюсь на дверь сложа руки на животе, будто защищаю его.
Молчу недолго. Провожу ладонями пока еще там, где нет и следа его. Но он есть. И в сердце, и в принципе. Такой долгожданный ребенок...
Шепчу.
— Как думаешь? Ему будет лучше, если его отец сойдет с рельс? Не дай бог, что-то сделает с собой? Или просто нажрется и впечатается куда-нибудь? И никогда его не увидит?
Поднимаю глаза — в них опять стоят слезы.
— Нет. Не будет. Адам нужен ему. Он нужен…мне…нам. Понимаешь? Но сначала ему нужна помощь. Он должен понять, что не виноват. И все эти пять лет — он был лучшим мужем. Собой. Вот он настоящий, а не та чушь, которую навязала эта сука!
Повисает пауза. Кажется, я вижу во взгляде Сая уважение, киваю.
— Только…
Уголки губ дрогают в улыбке.
— Ну конечно…только? Ты без оговорок не можешь.
— На этот раз она логична.
— И в чем ее суть?
— Адам не должен знать, что я все знаю.
Выгибает брови.
— Не говори ему, что пришел сюда не один. Скажешь, что я позвонила и просила приехать, чтобы помочь ему, но меня здесь сегодня не было. Ясно?
—
— Если он узнает, что я в курсе — это будет лишним стрессом. Ты же знаешь…Адам — самый гордый человек в этом мире. Это его ахиллесова пята. Нельзя по ней бить сейчас. Да и потом...скажи, по какому мужчине не ударит...такое?
Не отвечает, потому что знает: это за гранью. Это уже слишком. Мужчину можно уничтожить и меньшим, а так? Тем более...
Киваю еще раз.
— Поэтому ты должен молчать. Он сам расскажет, когда будет готов — я в это верю. Ты об этом позаботишься. Помоги ему. Я же могу на тебя положиться?
Цыкает.
— Он — мой младший брат, Лиза! Работа...она и на меня влияла, конечно, и да, это тяжело! Да! Но я не думал...а тут...я...естественно, я сделаю все, что могу! Даже больше!
— Хорошо. А я пока уеду… — хмыкаю, отрываясь от своего места, — Паша купил дом в тихом, спокойном месте. Поживу пока там. Подальше от стресса…
— Тоже логично.
— Да…— бросаю на него взгляд, — Я не хочу уезжать. Хочу быть рядом с ним, но он не готов…Это обидно, ведь в горе и радости…
— Я передам ему твои слова.
— Скажи, что я буду ждать весточки. Хорошо?
— Хорошо.
Киваю и поворачиваюсь к выходу, но в спину мне вдруг летит…
— Я же могу сказать ему о ребенке?
— Ты должен сказать ему о ребенке, Сай. Ради него он горы свернет — я знаю.
— Он ради тебя их свернет, Лиза. Если я скажу, что ты на самом деле от него уйдешь — послушает. Дошел уже до точки невозврата, теперь точно послушает.
Слегка улыбаюсь.
— Знаю…думаю, что он...наконец-то рассказал, потому что подумал, что я уже ушла.
— А ты ушла? — тихая надежда в голосе заставляет меня улыбнуться уверенней.
Я поворачиваюсь лицом к Саю и слегка жму плечами.
— Боюсь, я его никогда не брошу на самом деле. Я люблю его. Несмотря ни на что. Я так сильно люблю его, что буду рядом...даже после всего. Развод — херня. Он всегда был херней. Попыткой заставить его...прекратить вести себя так! Услышать меня! Я хотела, чтобы он меня услышал и понял, но...теперь это значения не имеет. Я приняла решение.
— Какое?
— Адам — мой муж. Отец моего ребенка. И я его, твою мать, не брошу! Дура? Наверно...
— Ты не дура, Лиза. Он тебя правда очень любит. Никого так не любил никогда...
— Знаешь? Я так долго мучилась вопросом...почему? Почему он спит с ними? У нас же все так хорошо, он меня любит, и я это знала! Всегда знала, даже в моменты отчаяния, но тогда почему?
Сай поджимает губы и прячет глаза.
Хмыкаю.
— Теперь я, наверно, больше понимаю. Я не простила его, передай это тоже. И не готова простить, но я готова дать ему шанс ради того, что у нас было, есть и может быть. Ради нашего ребенка... Только сначала он должен обратиться за помощью. Скажи, что нам нужен он. Настоящий. Тот, кто был рядом со мной пять лет. Я очень хочу вернуть своего мужа обратно. Но только его. Меня больше не устраивают полумеры. Хватит.