Все радости — завтра

Смолл Бертрис

Теперь Талита показывала ей, что нужно делать, и Скай, не возражая, подчинилась подруге. Она запротестовала только тогда, когда они уже лежали на диване и Талита наклонилась, чтобы поцеловать ее венерин холмик.

— Нет, Талита, нет, только не там! Талита оттолкнула руки Скай, и та, подавив вспышку возмущения, заставила себя думать только о Найле. Наконец Талита сказала:

— Ну, правда, не так это страшно, Муна, и ты была прекрасна. Завтра мы еще попрактикуемся, и ты сможешь сама действовать.

— Талита, я еще могу заставить себя лежать неподвижно, пока ты целуешь меня,

но я не смогу активно действовать. Не могу, это мне чуждо. Я думаю, что для женщин неестественно любить женщин.

— Но для многих именно это предпочтительно, Муна.

— Но не для меня, — ответила Скай, — никогда!

— Тебе больше нравится Кедар?

— Мне нравится прикосновение мужчины. Талита рассмеялась над тем, как ловко Скай обошла ее вопрос, но оставила ее в покое.

— Ладно, давай вместе поужинаем перед баней, — сказала она. — Судя по тому, как Кедар смотрел тогда на Заду, я думаю, она останется у него до утра, а скорее всего он пошлет за кем-нибудь еще. Ты, наверное, думаешь, что его истощили эти игры на выпасе, но на самом деле все это только увеличивает его аппетит, а не уменьшает.

Обрадованная тем, что после этого первого урока любви Талита вернулась в нормальное состояние, Скай подумала, что теперь, когда она встретила Гамаля, скоро всему конец. Она и Найл окажутся на свободе и вернутся в Ирландию, к их детям и нормальной жизни. Интересно, удастся ли ей увидеть Найла в этот визит к принцессе? Скорее всего он будет замурован в стенах гарема, а она с Талитой — в помещении для гостей. Они будут так близко — и при этом врозь.

— Но не надолго, — прошептала себе Скай, — не надолго, любовь моя!

— Что ты сказала, Муна? — полюбопытствовала Талита.

— Что? — Скай очнулась от своего видения.

— Ты что-то сказала, — повторила Талита.

— Да? — Скай покачала головой. — Не помню, да это не важно. Совсем не важно!

Глава 10

Гамаль отвел Найла Бурка в большой сад фесского дворца принцессы Турхан. Это было единственное место, где они могли поговорить без помех и где за ними никто не следил, так как Гамаль был наиболее доверенным рабом принцессы, а его спутник стал в последнее время вполне управляем. Они медленно шли по кипарисовой аллее, выложенной мраморной плиткой. Впереди благоухала плантация роз. Розы напомнили Найлу о Скай, но он выбросил эту мысль из головы. Ему нельзя расслабляться.

— Твоя жена рассказывала тебе когда-либо о ее алжирском друге астрологе Османе? — внезапно спросил Гамаль, и Найл от неожиданности остановился на полушаге.

— Да, — уклончиво ответил он. — Почему ты спрашиваешь?

— Осман — мой дядя. В прошлом году он приезжал в Феc — а он его уроженец — преподавать в университете. Мы говорили о тебе, и он сразу понял, кто ты. Тогда мы и решили помочь тебе бежать. А теперь постарайся сдержаться, мой друг: твоя жена сейчас здесь, в Фесе. Она мужественная женщина и, как только узнала, что ты жив, решила, что только она сможет освободить тебя.

— Где она? — Сердце Найла замерло, а затем стало бешено колотиться.

— В доме моего брата Кедара, — ответил Гамаль.

— Она привезла

достаточно большой выкуп, чтобы соблазнить принцессу?

— Послушай, Ашур, неужели ты ничего не понял из того, что тебе говорили весь прошлый год? Никакого выкупа!

— Тогда я ничего не понимаю, — ответил Найл.

— Твоя жена приехала в Феc, чтобы помочь бежать и от принцессы. Она могла попасть в город только в качестве члена дома какого-либо фесца. Дядя Осман придумал план: она выдала себя за рабыню, которую он подарил брату Кедару во время его ежегодного визита в Алжир. Это сработало, и твоя жена прибыла в Феc как рабыня по имени Муна, сейчас она в гареме моего брата Кедара.

— Разрази меня гром! — проревел Найл, и Гамаль тревожно посмотрел на него.

— Потише, Ашур! — предупредил он гиганта. — Ты что, не понимаешь, какой опасности мы все подвергаемся? Если Турхан узнает, что я сделал, мы оба умрем, хоть она и любит нас. Подумай и о своей жене!

— О ней я и думаю, Гамаль! Я понимаю, что человек, продавший в рабство собственного брата, не повезет мою жену в Феc по доброте душевной. Но Кедар в игре не участвует?

— Нет, — тихо ответил Гамаль. — Он считает ее рабыней. Она, кстати, стала его фавориткой, и поговаривают, что он хочет жениться на ней. Я рассчитывал переждать, пока он к ней не остынет, но, похоже, он все сильнее в нее влюбляется с каждым днем. Поэтому у нас больше нет времени.

— Дурачок, — пробормотал Найл, — вот такую штуку Скай и должна была выкинуть, чтобы явиться за мной. — Он улыбнулся. — Подожди, ты ее увидишь, Гамаль. Это самая прекрасная женщина из всех смертных. А как силен ее дух! Она непобедима!

— Нужно обладать сильным духом, чтобы ладить с моим братом. Кедар — тяжелый человек, — ответил Гамаль. — Я говорил с ней два дня назад в магазине ювелира Юсефа. Насколько она прекрасна, судить мне трудно: она была, как положено, задрапирована в черный яшмак. Но сегодня вечером мы ее увидим.

— Что?!

— Турхан решила расширить свою торговлю и пригласила моего брата прийти к ней отужинать. Он может взять с собой двух женщин, и думаю, что одной из них будет твоя жена. Они останутся на ночь, а утром принцесса и Кедар обсудят свои дела.

— А я смогу поговорить с ней? — с надеждой спросил Найл.

— Нет, Ашур, не надейся на это: Турхан взбесится, если с тобой заговорит красивая женщина, а Кедар не менее ревнив. — Он по-дружески похлопал Найла по плечу. — Крепись, дружище, тебе придется нелегко: расстилаться перед принцессой, в то время как Кедар будет заигрывать с твоей женой.

— Но как я смогу сдержаться, если твой брат начнет ласкать мою жену?

— У вас ведь есть дети, так ведь? Вот и думай о них, если ты не слишком ценишь жизни — свою и жены. Неужели ты допустишь, чтобы твои дети осиротели? Твоя жена пожертвовала ради вашей любви слишком многим, чтобы ты осмелился на это. Ты же рассказывал мне, какие немыслимые препятствия вам пришлось преодолеть, чтобы оказаться в конце концов вместе? И теперь, прежде чем лишать вас единственного шанса оказаться снова рядом, подумай еще раз о том, что ей пришлось перенести ради тебя, неужели все эти жертвы напрасны, Ашур?