Все сокровища мира
Шрифт:
– А он не к нам летит, часом? – задумчиво предположил майор. – Вернее, не к ней?
Он кивнул в сторону крыши и Ильзы.
И эта догадка угодила близко к цели, Джей-Си у нас на редкость проницательный. Летело чудо без перьев прямиком в сторону Ильзы.
– Ставлю все сокровища мира против стреляной гильзы, что на крышу ему не сесть… – сказал я. – Даже если сейчас развернется и зайдет в продольном направлении, все равно не сядет.
Майор призадумался на секунду, словно прикидывая: нужны ли ему все
– Эта пташка вообще не способна приземляться. Видишь поплавки снизу? Она исключительно приводняется.
Место для приводнения неподалеку имелось. Пруд-охладитель ТЭЦ – длинный прямоугольный водоем с несколько футбольных полей размером. И я тут же изменил условия пари: предложил все сокровища мира в качестве ставки на то, что взлететь с водной глади прадедушка всех бипланов не сумеет. Он вообще не выглядел способным откуда-то взлететь.
– Не взлетит, – согласился майор. – Разве что у них там в загашнике стоит какой-то одноразовый разгонный блок… по типу порохового ускорителя…
Кстати, да… Бензиновые двигатели над Зоной быстро глохнут, что-то неладное происходит с горючим, октановое его число скачет непредсказуемым образом. А вот примитивный пороховой ускоритель может сработать, поднять дедушку в воздух, где он вновь перейдет в режим планирующего полета.
Но пилот «этажерки», если даже таковой на ней имелся, проигнорировал удобную для посадки акваторию. Правил прямо на Ильзу и ее крышу… Она вновь запрыгала, замахала руками, но теперь не копировала мои жесты – привлекала внимание пилота.
Любопытно, любопытно… Если учесть, как старательно открещивалась благоверная от знакомства с авиаразведчиками… И в самом деле, что за глупые подозрения? Летел себе пилот над Зоной, заметил симпатичную шатенку на крыше, ну и повернул в ее сторону… Самая заурядная история, с каждым может случиться.
Я даже представлял, как он сможет рекомую шатенку подцепить…
По воздуху за аэропланом тащился, отклоняясь под углом примерно сорок пять градусов, длинный трос-гайдроп, скорее уместный для дирижабля или аэростата.
Если «этажерка» пронесется над крышей, а гайдроп проползет по ее поверхности… тогда при определенной сноровке можно за него ухватиться…
Трюк рискованный: тяга не регулируемая, и может протащить по шершавому бетону, ободрав все – и одежду, и кожу, а затем, на закуску, шмякнуть о бортик, огораживающий крышу… А если даже не протащит и не шмякнет, то затем придется заниматься воздушной акробатикой и карабкаться по гайдропу в кабину.
Но Ильза, похоже, была готова рискнуть. Стояла на низком старте и ждала, когда конец гайдропа хлестнет по крыше.
Я мысленно пожелал ей успеха. Пусть уж лучше не я, а она займется акробатикой… Тогда мы с моим суставом избавимся от необходимости совершать всевозможные
Увы, сегодня явно был день, неудачный для воздушных фокусов.
Не то порывы ветра отклоняли гайдроп, не то в дело вмешалась какая-то локальная гравитационная аномалия Зоны.
Хотя я не стал бы сбрасывать со счета и турбулентные потоки, обычные у земной поверхности и у нагревшихся на солнце стен зданий.
В общем, конец каната пролетел высоко над головой Ильзы – не зацепиться, даже подпрыгнув. Она и не пыталась.
Не знаю уж, собирался ли воздушный летун второй раз попытать счастья. Вполне возможно, что не собирался. Запас высоты стал у него невелик – и лучше было бы уйти за пределы Зоны, вновь врубить двигатель, подняться повыше и уж затем повторять спасательную операцию.
Но не сложилось. Едва «этажерка» вылетела за пределы ТЭЦ, по ней открыли с земли огонь. Лупили в несколько стволов из автоматического оружия.
Насколько я смог понять, в роли зенитчиков выступали черные сталкеры – их группа как раз бродила где-то в том районе.
Пусть тратят патроны… Если же пилот в ответ сбросит им на головы что-нибудь взрывающееся, то лучший вариант и придумать сложно. А то совсем никакой жизни нет: одни бегают по следу с автоматами и норовят изрешетить при любом удобном случае, другой нагло пытается отобрать лавры спасителя любимой женщины… когда-то любимой.
Но бомбы у пилота, к сожалению, не нашлось. А расставаться с каким-либо тяжелым оборудованием, чтобы покарать им супостатов, обрушив на головы, летчик не пожелал.
Так и утянул за Периметр, игнорируя стрельбу и постепенно теряя высоту. Запас живучести у «этажерки» был неплохой – не знаю уж, сколько пулевых отверстий должно появиться в обширных матерчатых плоскостях, чтобы «пташка» рухнула с небес на землю.
В любом случае пилот куда более уязвим, но зацепила его стрельба или нет, мы не могли узнать.
– У нас две новости, хорошая и плохая, – сказал я майору. – Хорошая вот какая: теперь мы знаем, где засели эти обормоты, – вон там, за болотом. Незаметно не подберутся, там такие заросли лжеборщевика, что огнеметами дорогу прожигать надо, а обходить полдня, не меньше.
– А плохая?
– Я думал, ты сам догадаешься… За Ильзой идти теперь нам, больше некому.
– Ты уверен, что ее надо спасать? По-моему, она сегодня засветилась по полной…
– В смысле?
– Тебя интересовало, как она смогла бы убраться из Зоны без тебя и вывезти Триггер? Так вон ответ улетает в синем небе, скоро совсем улетит…
– Небо большое, чего только не летает…
– Ты хотел знать, чем она занималась в Центре с Мухой и Фогелем? Маячки она там расставляла, дорожку торила, чтоб «пташка» из-за Периметра как по ниточке над туманом пролетела.