Все страхи мира
Шрифт:
Гарри Рикс был образцовым офицером атомного флота. Без всяких видимых усилий, почти инстинктивно он овладел техническими особенностями своей работы. Клаггетт тоже неплохо разбирался в технических аспектах, связанных с исполнением его обязанностей, но он знал, что никогда не сумеет сравниться с Риксом.
При всём при том Гарри Рикс слабо разбирается в специальности подводника и в управлении ракетоносцем, мрачно подумал Клаггетт. Может показаться невероятным, хотя это и соответствовало действительности, что Рикс не обладал
— Сэр, — произнёс Клаггетт, — это превосходный старшина. Он ещё молод, но отлично знает свои обязанности.
— Он не умеет разговаривать с подчинёнными.
— Капитан, я не понимаю, что вы имеете в виду.
— Его методы обучения не предусмотрены действующими уставами и наставлениями.
— Это верно, у него несколько необычные приёмы, но в результате ему удалось сократить время, требуемое на перезарядку торпедных аппаратов, на целых шесть секунд. Да и сами торпеды в отличном состоянии, даже та, что во время учебных стрельб выскочила на берег. Торпедный отсек в образцовом состоянии. Что ещё можно с него спрашивать?
— Я не спрашиваю. Я командую. Отдаю приказы. Требую, чтобы их выполняли так, как я считаю нужным, то есть в соответствии с морским порядком. И я добьюсь, что всё будет именно так, как мне хочется, — произнёс Рикс зловеще тихим голосом.
Возражать шкиперу по таким вопросам было бессмысленно, особенно когда он формулировал их таким образом, однако обязанности Клаггетта как помощника капитана заключались в том, что ему приходилось стоять между ним и командой, особенно в тех случаях, когда шкипер ошибался.
— При всём моем уважении, сэр, я вынужден не согласиться с вами. Мне кажется, что наша задача — стремиться к достижению наиболее оптимальных результатов, а в данном случае результаты почти идеальны. Хорошим старшиной является тот, кто использует все возможности своих подчинённых, а этот старшина добился успеха, даже не заставляя матросов работать до изнеможения. Если вы осадите его, это может оказать дурное влияние на него и всю боевую часть.
— Помощник, от своих офицеров, и в первую очередь от вас, мне нужна поддержка.
Клаггетт выпрямился в кресле, словно его ударили по лицу. Он заговорил, стараясь держать себя в руках, и голос его звучал спокойно.
— Капитан, вы всегда можете положиться на мою поддержку и преданность. Я не могу быть роботом, выполняя свои обязанности. В их число входят поиски альтернативных решений. По крайней мере, — добавил он, — так учили меня в академии. — Клаггетт тут же пожалел о последней фразе, но она была уже произнесена. Каюта командира подлодки была небольшой, но сразу после слов помощника сделалась ещё меньше.
Как это глупо, капитан-лейтенант Уолтер Клаггетт, что вы решили ответить таким образом, подумал Рикс, глядя на своего помощника непроницаемым взглядом.
— Далее, нужно провести учение по обеспечению
— Ещё одно? Так скоро? — Боже мой, но ведь последнее учение дало идеальные результаты. Почти идеальные, поправил себя Клаггетт. Ребята могли бы сэкономить десять или пятнадцать секунд — правда, помощник не представлял, откуда возьмутся эти сэкономленные секунды.
— Сноровка требует ежедневных учений, помощник.
— Вы совершенно правы, сэр, но уровень их подготовки очень высок. Хочу напомнить, учение по ОБР, проведённое перед самым уходом капитана Росселли, отстало по времени исполнения всего на несколько секунд от рекорда соединения, а при последнем учении мы улучшили и это время!
— Независимо от того, насколько хороши результаты учений, всегда старайтесь их улучшить, помощник. Вот тогда можно быть уверенным, что не случится ничего непредвиденного. Во время очередного учения по ОБР мне нужен рекорд соединения.
Ему нужен рекорд соединения, рекорд флота, мировой рекорд, может быть, даже сертификат от Господа Бога. Более того, этот рекорд должен быть упомянут в его характеристике.
Загудел телефон на переборке. Рикс снял трубку.
— Капитан слушает… да, сейчас приду. — Он положил трубку. — Пост гидролокации сообщил об акустическом контакте.
Через секунду Клаггетт выскочил в коридор, капитан последовал за ним.
— Характер контакта, — потребовал Клаггетт, остановившись за спиной акустика. Являясь помощником капитана, он был ответственным за манёвры сближения при тактических схватках.
— Понадобилось несколько минут, чтобы опознать его, — доложил старший акустик. — Контакт очень неустойчивый. Мне кажется, что это подлодка класса 688, курс сто девяносто пять градусов. Контакт прямо на нас, сэр.
— Проиграйте запись ещё раз, — приказал Рикс. Акустик перешёл на другой экран — его собственный был весь в пометках, сделанных жировым карандашом, и он не хотел их стирать и перемотал запись назад на несколько минут.
— Видите, капитан? Неустойчивый… а вот начал оформляться. В этот момент я вызвал вас.
Рикс ткнул пальцем в экран.
— Вы должны были сообщить мне вот в этот момент, старшина. Напрасно потеряно две минуты. В следующий раз будьте повнимательнее.
— Слушаюсь, сэр. — Что ещё мог сказать шкиперу акустик второго класса, которому только что исполнилось двадцать три года?
Рикс вышел из гидролокационной рубки. Клаггетт последовал за ним, одобрительно похлопав акустика по плечу.
— Курс двести семьдесят, скорость пять узлов, глубина пятьсот. Находимся под термоклином, — отрапортовал вахтенный офицер. — Сохраняем контакт со Сьеррой-II на пеленге сто девяносто пять, по левому борту близко к траверзу. Группа слежения и атаки наготове. Заряжены торпедные аппараты номер один, три и четыре. Второй аппарат пуст. Наружные люки закрыты, трубы сухие.