Всё только начинается
Шрифт:
Я устало откинулась на стуле, поднимая взгляд к далекому потолку. Благородная идея, только исполнение хромает, и это ещё мягко сказано.
– Вы сошли с ума? – чего я точно не ожидала, так это взбеленившегося Соласа, в ярости сверлящего Страуда своими пронзительными эльфийскими глазами. – Убийство Древних Богов может сделать всё только хуже!
– Мы не видели другого выхода, - мужчина пожал плечами. – Но вы правы, этого нельзя допустить.
– И что теперь? – поинтересовалась спокойно Лелиана, оглядывая собравшихся. – Вы предлагаете собрать армию Инквизиции, промаршировать через
– Или вы можете сидеть сложа руки и ждать, когда полчища демонов хлынут через весь Тедас, сея хаос и разрушение, - парировал Страж. – Дело за вами, но знайте, что времени мало. Быть может, оно уже закончилось. Быть может, мы уже опоздали, и изменить что-либо не в силах.
Только спустя какое-то время, до меня дошло, что все внимание в комнате обратилось на мою скромную персону, гипнотизирующую потолок. Я нервно сглотнула и тяжело поднялась со стула, впиваясь глазами в Страуда. Я должна была сейчас бросить всё, доверить всю Инквизицию словам одного человека. Могла ли я сделать это? Кто мог бы поручиться за него?
– Мы идем в Адамант, - твердо проговорила я.
Надеюсь, мисс Хоук, твоим друзьям можно доверять.
Первая масштабная операция Инквизиции требовала участия каждого из тысяч её членов. Мы собирались осадить и захватить крепость, напасть на старейший в истории Тедаса Орден, уважаемый всеми нациями этого мира без исключений.
У нас была армия, было оружие, были даже громоздкие осадные машины, которые, по словам Каллена, должны были проломить даже многовековые стены крепости. А ведь она стояла там со времен второго Мора… Какие-то дворяне, благодаря политическим усердиям Жозефины, предоставляли нам требушеты и даже своих саперов, поэтому внутрь мы должны были прорваться. Но при штурме все равно погибнет много людей. Хороших людей. Моих людей.
Да и, чего уж лукавить, я тоже вполне могла себе погибнуть. Всё-таки, не на прогулку собиралась.
– Я не понимаю!
Мой полный досады возглас даже отвлек Каллена от бумаг, которые он судорожно перебирал, собираясь в поход. Наш военачальник в кои-то веки вынужден был покинуть крепость и направлялся со всей своей тщательно вышколенной и вытренированной армией побеждать врага.
– Ну скажи мне, почему люди так поступают? Как они могут даже задумываться о подобном? Отнять жизнь у своего товарища, ради чего? Ради того, чтобы заиметь ручную зверушку, готовую разорвать на куски первого встречного? Да, можно простить им мелкие грехи, думая о «Высшем благе», но это уже ни в какие ворота не лезет! Что не так с этими людьми? Разве не их воспевают в песнях менестрели, вознося честь, жертвенность и прочее, прочее?
Мужчина смотрел на меня с печалью в глазах, но ничего не отвечал. Какое-то время я просто тихо пыхтела себе под нос, продолжая заводиться.
– Страх, порой, заставляет делать отвратительные вещи даже самых благородных людей, - наконец услышала я его голос. – Возможно, Серые Стражи считают, что это спасет Тедас. Скорее всего они и не догадываются, что их использует Корифеус. Но мы должны их остановить.
Конечно, он был прав. Каллен всегда был прав. Ну, когда
– И сейчас мы отправляемся убивать людей, верящих, что они жертвуют собой ради благого дела. Конечно, их сложно назвать невиновными, и все же… Это мой самой большой страх. Но все мы боимся чего-то, разве не так? Неужели мы тоже можем опуститься до подобного, если нас загнать в угол? Как я могу быть уверенна, что сама не начну делать глупости, если что-то случиться? Если с тобой что-то случиться… или с Варриком, Кассандрой, Дорианом, со всеми вами, я не знаю, что буду делать. Мне страшно представить, что я могу сделать.
Каллен обнял меня, крепко прижав к груди, защищая от моего личного кошмара, отгораживая от враждебного мира.
– Ничего не случится, Рей, всё будет в порядке. Но даже если… ты должна помнить, ради чего мы сражаемся. Ты должна продолжать бороться, что бы не случилось. Только ты сможешь спасти этот мир.
Глаза предательски защипало, и я раздраженно оттолкнула его, поднимая злые глаза.
– Даже не думай об этом, Каллен Рузерфорд! – командор опешил, не ожидая от меня подобной реакции. – Только посмей умереть, и ты узнаешь, насколько я могу быть страшной в гневе! Я разорву Тень на кусочки, если понадобится, и притащу тебя обратно, так и знай. Не нужен мне этот чертов мир, если в нем не будет тебя!
Горячие капли предательски скатились по щекам, и я быстро вытерла их ладонями. Как я устала от этих глупых слез, от этих страхов, я устала быть слабой.
Чуткие пальцы приподняли мой подбородок, заставляя взглянуть ему в глаза. Но что он мог сказать? Никто не мог гарантировать, что мы выживем, что мы справимся с нашей миссией…
Он поцеловал меня, пытаясь затушить боль, победить нарастающий в груди ужас. На какое-то мгновение у него почти получилось. Даже чувствуя на губах привкус соли, я позволила себе забыть о своем личном кошмаре, чтобы ещё на пару минут остаться в нашем маленьком мире, где не существовало ни войны, ни смерти.
– Прекрасные у нас развлечения, Пташка, ты не находишь? Стражи-убийцы, атаки архидемона, магов крови без счета, да ещё бешенные храмовники. Знаешь, я постоянно оглядываюсь, всё ожидаю увидеть где-нибудь за углом Эльсу, обычно это она у нас притягивала на свою голову все неприятности с окрестных земель. Но её все нет и нет, кажется, она передала свою суперспособность мне.
Я покачала головой, придерживая Рыжую, чтобы она не пускалась в галоп по равнине. Войско, что плелось за нами, никак не могло поспеть за энергичной галлой, рвущейся порезвиться на воле.
– Не забывай про меня, Варрик, у вашей ненаглядной Инквизиторши тоже хватает умения вляпываться в истории. Одна моя прогулка в Тень чего стоит.
– О да, - гном усмехнулся, - то, с чего всё началось. И ты всё ещё не помнишь, что там было?
– Нет, - ответила я с легкой тоской. – Помню, как Кассандра меня допрашивала, помню, что несла какую-то чушь про женщину… Но это было так давно, единственные воспоминания, что у меня остались – это то, что я говорила вам. Что там было на самом деле, вероятно, мы не узнаем никогда.