Всё только начинается
Шрифт:
– Ни за что, - отрезала я категорично. – Если я ещё и есть буду здесь, моя задница точно примет форму кушетки, спасибо, обойдусь. Каллен, ты, конечно же, тоже смертельно занят?
Взгляд командора красноречиво задержался где-то в районе моей пятой точки, а потом поспешно подскочил к моим глазам.
– Э… что? Нет… то есть да, ещё много дел…
– Ну как хотите, - закатила я глаза. – Пойду дерну Соласа… нет, лучше Дориана, - поправилась я, вспомнив недавнюю ночь. – Ну, Варрика накрайняк, должен же кто-нибудь в этом мире хотеть есть?
И махнув рукой, я выбежала из кабинета,
– Рейвен очень… энергичная сегодня… - задумчиво пробормотал Каллен, глядя на захлопнувшуюся дверь, за которой только что исчезла очень даже круглая задница Вестницы.
Тряхнув головой, он выкинул из головы постыдные мысли. Это точно было недостойно военачальника Инквизиции.
– О, она всегда очень разговорчива, когда ей надоедает работать, - понимающе хмыкнула миледи посол. – В этом она удивительно похожа на мистера Павуса. Эти двое удивительно быстро нашли общий язык, я бы даже сказала.
Командор почему-то нахмурился, чувствуя непонятное раздражение внутри. Не то чтобы он недолюбливал тевинтерца, но его чрезмерное влияние на Вестницу вряд ли бы помогло им в их непростом деле. Из всех её спутников больше всего он уважал Кассандру, Блэкволла и Вивьен, однако сама Рейвен предпочитала компанию Серы, Дориана, Варрика и Быка. Быть может именно потому, что они меньше всех пытались морочить ей голову её обязанностями и предназначением.
– И она невероятно красивая молодая женщина, не находите, командор? – протянула многозначительно Жозефина. – Не удивлюсь, если у неё уже есть много тайных поклонников, пока ещё не решающихся открыться миледи Вестнице. Правда, сомневаюсь, что это продлится долго.
Каллен перевел на неё нахмуренный взгляд, пытаясь понять, был ли в речи скрытый намек, но грохот со стороны главного зала отвлек его мысли. А последовавшие крики заставили похолодеть внутри.
– Рей…
Мужчина рывком сорвался с места, через пару секунд врываясь в просторное помещение, все усыпанное обломками деревянных лесов и заполненное клубами пыли.
– Кто-нибудь! Помогите! – крик Рейвен раздался откуда-то из центра зала, куда и бросился, не раздумывая, командор.
Он увидел её через мгновение, пытающуюся сдвинуть огромную люстру, придавившую одного из рабочих. Эльфийка была вся покрыта толстым слоем пыли и опилок, из-за которых её волосы казались серыми, со ссадиной на скуле, но в остальном почти здоровая. Мужчине, лежащему под металлическими кольцами, было намного хуже.
– Рей, ему уже не помочь! – крикнул, подбегая, командор, мгновенно оценивая ситуацию.
Острые шипы проткнули тело бедняги насквозь, и при малейшей попытке сдвинуть их, мужчина бы тут же умер от потери крови, но как объяснить это девушке, изо всех сил пытающейся сдвинуть непосильную тяжесть?
– Я смогу! Только сними с него эту штуку! – упрямо возразила она.
Он знал, что это бесполезно, но противиться не мог. Строителю, лежавшему без сознания, уже было все равно.
– Хорошо, тяни на счет три! – мужчина схватил край железного обруча, приготовившись. – Раз, два, ТРИ!
Люстра, должно быть,
Когда он отпустил кольцо, количество крови, оставшееся на месте мужчины, поразило его. После такого точно не живут, и все же Рейвен упрямо сложила руки на разорванной груди, пытаясь соединить кожу, хоть как-то остановив кровотечение.
Но было уже поздно. Строитель не дышал, и хотя кровь текла все меньше, это было не по причине чудодейственного исцеления, а просто потому, что его сердце больше не билось. Девушке было все равно. Она упрямо пыталась вернуть мертвеца к жизни, стараясь услышать слабое дыхание или хотя бы стук сердца в окровавленной груди.
– Рей… слишком поздно, - он попытался положить руку на её плечо, заставить её остановиться, но девушка лишь упрямо отстранилась, отпихивая его окровавленной ладонью.
В зал начали сбегаться люди, поднимать остальных строителей, которым повезло больше. Кто-то поднимался сам, кто-то просил о помощи, но для одного человека все было уже поздно. Как он думал.
Голубоватые искры вспыхнули вокруг её ладоней и, внезапно, тело мужчины выгнулось дугой.
– Давай же, сукин ты сын, борись! – прикрикнула девушка, снова опуская светящиеся руки на безжизненную грудь.
И в этот раз что-то изменилось. Кашель сотряс тело мужчины, обрызгав кровью лицо эльфийки, но ей было плевать. Не мешкая ни мгновения, она вновь вернулась к целительству, боясь потерять временное преимущество.
И она спасла его, на самом деле спасла, буквально выдернув жизнь из когтей смерти и заставив его сердце биться неведомым командору способом. И возможно, именно тогда, глядя, с каким упорством, не обращая внимания на размазанную по её лицу кровь и собственные порезы, Рейвен защищала жизнь абсолютно незнакомого ей мужчины, он понял, что любит её. Эту девушку, невыносимо упрямую и своевольную, часто наивную, но всегда самоотверженную. И до которой он никогда не сможет дотянуться.
Вокруг бегали люди, падали обломки лесов, клубилась пыль, но он не мог оторвать взгляда от Вестницы, словно зачарованный глядя на капли крови, стекающие по белым волосам. Что-то прекрасное было в этом ужасе, и это заставило его вздрогнуть.
Кто-то подбежал к ним, Дориан вместе с Варриком, мигом оценив ситуацию, они занялись раненым, дав возможность Рейвен устало сесть на пол, опустив руки. Командор хотел подать руку, помочь ей подняться, но его опередил Солас, внезапно оказавшийся перед ним. Он протянул тонкую ладонь Вестнице, которую она с задержкой приняла, и тут же упала обратно на грязный пол, вскрикнув от боли.
Острый осколок стекла торчал из её бока, до сих пор незамеченный во всей этой крови. Каллен хотел помочь, но понимал, что по сравнению с магом, его возможности были сильно ограничены. Он мог только смотреть, как осторожно эльф доставал острое стекло и золотистое сияние заживляло глубокую рану. Он видел побледневшее лицо Рейвен, и слабую улыбку, когда рана затянулась. Но не для него. Для Соласа.