Все ведьмы делают это! (Другая редакция)
Шрифт:
– А что за женщины? – озабоченно спросил муж.
– Заключенные, которые подчинялись моей тетке и вместе с нею устроили весь этот шум в колонии…
– Вика, я тебя не понимаю. – Авдей старательно укрыл одеялом сопротивляющуюся Дарью. – Их же надо сдать в милицию! А не заниматься укрывательством беглых преступниц!
– Понимаю твое праведное негодование. Но если б ты их видел! Они настолько запуганы, вымотаны и затравлены моей теткой, что новая тюрьма станет для них могилой. А я разговаривала с ними. Они хотят начать новую жизнь. Они даже по-своему талантливы. Что нам, трудно им помочь?
– Нетрудно.
Я загадочно усмехнулась:
– Есть у меня одна идея…
– Товарищи родители! – высунула нос из-под одеяла деловая Марья. – Или рассказывайте нам сказку на ночь, или про свои взрослые дела разговаривайте на кухне!
– Но лучше сказку, – встряла Дарья.
– Да, пап, между прочим, ты обещал дорассказать, что дальше случилось с Акулиной и ее женихами из перьев.
Я округлила глаза:
– Ты что, опять посвящаешь детей в эти свои… эротические фантазии?! У тебя же эту сказочку ни одно издательство принимать не решается!
– Дорогая, не буянь. Нашим дочерям я излагаю сказку в строго цензурном варианте.
– Ну-ну. Излагай, а я послушаю. Дети, сказку слушают лежа, а не прыгая по кровати!
Авдей откашлялся и начал:
– Дальше дело было так…
«…На шум, произведенный «гостями» Акулины, явились в ее горницу сестры, вооруженные до зубов скалками, вилами и тяжелыми подушками. Но едва Явдоксия и Снандулия увидели перед собою красавцев-мужчин, все оружие посыпалось у них из рук.
– Ах, женихи! – воскликнула Явдоксия.
– Наконец-то! – добавила Снандулия.
На Акулину сестры даже внимания не обратили.
Финисту и калифу-аисту эти две объемистые красотки очень даже понравились. Они засуетились вокруг Снандулии и Явдоксии, принялись им обещать золотые горы и реки, полные вина…
И тоже забыли про Акулину.
Той такое невнимание, конечно, показалось обидным. Но она вовсе не стала устраивать скандал, мол, это мои перья, а значит, и женихи мои. Просто оделась потеплей, вышла на улицу, да и пошла куда глаза глядят.
Сперва шла она по сонной деревне, потом по сонной лощине, где встретился ей всадник без головы. Всадник вежливо предложил ее подвезти, но Акулина отказалась, потому что никуда не торопилась. И вошла она в темный лес. Одна. Ночью…»
– И не забоялась? – пискнула Даша.
– Нет, конечно. Она же была современной девушкой и боялась только уколов и манной каши с пенками.
«И пошла она темным лесом, а кругом деревья темной стеной стоят, между деревьев лешие бродят – поганки на зиму заготавливают, добродушно с Акулиной здороваются.
Наконец вышла Акулина на маленькую полянку, а там стоит избушка на курьих ножках. В избушке свет горит. Постучалась Акулина в дверь:
– Можно у вас водицы испить?
Открывает ей дверь Баба-яга костяной протез:
– Можно, можно! Заходи, красавица, чайку со мной попей! Я тут как раз пирожок испекла из Ивашки-хулигашки…
Чайку Акулина попила, а от пирожка деликатно отказалась, сослалась на диету.
– Охти, диета, – вздохнула Баба-яга. – Надобно и мне сесть на нее, проклятую, а то чтой-то я в ступу перестала помещаться!
Попрощалась Акулина с Бабой-ягой и опять пошла темным лесом куда глаза глядят. А чтоб не страшно было идти, принялась Акулина
Долго ли, коротко ли шла Акулина, уж и светать начало. И тут слышит она какой-то звон, да не поймет, где он. Вышла она на опушку и видит: сидит на кусте бузины птица невиданной красы, крыльями встряхивает, а крылья у нее так и звенят, словно колокольчики.
– Ты кто? – спросила Акулина, подойдя к птице.
– Ну ты странная! – опять зазвенела перьями птица. – Кто же меня не знает? Я птица счастья завтрашнего дня! Вишь – прилетела, крыльями звеня! Хочешь, тебя выберу?
– Куда? – удивилась Акулина.
– Не куда, а кем, – терпеливо пояснила птица. – Можешь быть королевой красоты. Или великой волшебницей.
– Нет, – прервала птицу Акулина. – Можно я лучше останусь сама собой. И еще. Я хочу вернуться в свое время.
– А чем тебе здесь не жизнь? Тут же сплошная сказка!
– В том-то и дело… В сказке жить – не мед-пиво пить.
– Хорошо, – согласилась птица счастья. – Тогда держи мое перо и думай про свой дом. Там ты и окажешься.
Все кругом завертелось, закружилось, и… оказалась Акулина (теперь уже Марина) в своем собственном доме и в своем времени. Обрадовалась она и пошла в университет на занятия, писать курсовую работу на тему русского и иностранного фольклора. А так как была Марина просто красавица, в нее влюбился молодой кандидат филологических наук и сделал ей предложение. Сыграли они свадьбу и стали жить-поживать, научные степени наживать…»
– Чш-ш, сказитель. – Я тихо дернула мужа за руку. – Пойдем. Дети уже спят.
– Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец! – Авдей закончил уже на автопилоте и покорно дал увести себя из детской.
Когда мы улеглись в постель, я сонно прижалась к мужу, ощущая полный покой и умиротворение. Ладонью провела по его груди и почувствовала, что оцарапалась.
– Что это? – Я подцепила серебряную подвеску на цепочке. В серебро был оправлен маленький алмазик, странной, чем-то знакомой мне формы…