Все ведьмы делают это! (Другая редакция)
Шрифт:
– Девочки! – Тут появляется моя мама. – Вашей маме нельзя волноваться…
– Мы знаем, она видела привидения! Мам, ну ты же смелая! Чего испугалась, даже папа уже их не боится! Ну чего ты ревешь, как маленькая!.. Лучше поиграй с нами в «море-волнуется-раз», а то мы так по тебе соскучились!
Завтрак мы устроили в гостиной, чтобы мне с моей больной ногой поменьше приходилось двигаться.
– Мам, а ты наколдуй, чтоб нога прошла! – предложила Маша.
– Лучше я маме мазь
– Машута, я пока не могу колдовать. Я ночью потратила очень много сил…
– А что ты делала?
– Сейчас расскажу…
И когда все семейство жевало утренние бутерброды, запивая их какао, я изложила по пунктам, чем занималась прошедшим днем и ночью (опуская, правда, то, что меня похищал бизнесмен Павлов).
– Значит, ты оживила тетю Инари? – зашлись восторгом дочери, а муж поперхнулся какао. – Ты супермама, как в телерекламе! А когда мы ее увидим?
– Думаю, скоро. Она обязательно будет у нас в гостях. Ведь она моя названая сестра и лучшая подруга…
При этом я понаблюдала за реакцией мужа. Так себе была реакция. Бутерброд он все-таки уронил на ковер. Маслом вниз. Неудачник.
– Это еще не все. У меня был крупный разговор с тетушкой, которая пыталась опять посягнуть на свободу господина Синдзена, а когда у нее ничего не вышло, устроила взрыв в офисе «Нового пути». Так что, мам, надо быть настороже: Анастасия Либенкнехт снова на тропе войны.
– Я так и поняла, – помрачнела мама. – Я только не понимаю, как такое мог допустить мой муж! Уехал куда-то, и уж сколько времени от него ни ответа ни привета!
– Ну, мэтр тоже не всесилен… Мам, кстати, а что значит имя Мироку?..
Мама подобралась:
– А где ты его слышала?
– Господин Синдзен сказал, что так его называют в Японии…
Мама благоговейно сложила ладони:
– Это значит, что он – Будда грядущих времен, истинно просветленный, божественный. Его нельзя заставить себе служить, как нельзя заставить погаснуть солнце.
– Что ж, надеюсь, моя тетка это поймет и оставит свои затеи. Девочки, спасибо за завтрак, – расцеловала я дочек. – Помогите бабушке прибраться…
Авдей деликатно выпроводил всех из гостиной, закрыл дверь, подсел ко мне. Лицо у него было такое, ну, в общем, какое бывает у вполне порядочного мужчины, которому приходится признаваться в некоторых вещах…
– Вика, милая, я должен тебе сказать… Так получилось… Я и Инари…
– Я знаю, – спокойно перебила я его. – Ты и Инари. Так получилось.
– Она рассказала тебе?!
– Да. Понимаешь, мы настоящие подруги. А у настоящих подруг нет тайн.
– И что ты решила? – тихо спросил муж.
– А надо что-то решать? Устраивать скандалы с выкидыванием чемоданов на лестничную
– Да. А ты – меня?
– Да, паршивец ты мой…
– Понимаешь, увлекся…
– Фу, Белинский, прекрати эти тривиальности. Я все понимаю. И давай жить так…
– Как будто ничего не было?
– Нет. Как будто все было. Было. А мы живем в том, что есть.
– Вика… Если б ты знала, как я по тебе соскучился…
– У меня нога болит, не забывай.
– Хорошо, ногу я буду целовать в первую очередь…
Мужнины поцелуи подействовали на ногу исцеляюще. К тому же, чуть отдохнув, я вполне была способна к самоизлечению. И, кроме того, жаждала деятельности.
– Сегодня ночью я иду на работу, – предупредила я домашних. – Они там наверняка меня уже трижды сглазили и порчу навели.
– Насчет порчи не знаю, – сказал муж. – Но тут уже были твои коллеги.
– Кто именно?
– Сначала жуткий такой, красноглазый, серой воняет…
– А, это дем-джей, напарник. Сера – это у него дезодорант такой. Имидж, сам понимаешь…
– А потом явился вампир. Пальцев.
– Да ты что? Сам Пальцев? Мой шеф, с ума сойти! Ругал он меня за прогулы, да?
– Нет. Он… Ой, что ж я тебе сразу этого не сказал! Принес вампир такие жуткие кусочки человеческой кожи, а на них написаны угрозы в твой адрес! Он сказал, что тебе грозит опасность! Викочка, золотко, не ходи на эту работу, а?
– Авдей, тем более пойду. Чтоб ведьма да пряталась от опасности!
– Тогда – я с тобой. Буду тебя караулить. И защищать.
– Чем? Своим премиальным мечом?
– А хотя бы. И не спорь. Никуда одну не отпущу. Хватит!
– Ой, Белинский, какой ты тиран… Ой-ой, какой ты деспот… Ой, потирань меня еще вот в этом месте, пожалуйста…
– Милая, я же серьезно.
– Ну, хорошо. Так и быть. Возьму тебя на радио. Посидишь со мной в рубке во время эфира. Посмотришь, а главное, послушаешь, как жена работает. Может, тогда твой творческий кризис пройдет. Напишешь про будни радиовампиров…
– К черту все кризисы! Мне теперь приключений хватит на всю оставшуюся жизнь…
– Что ты, милый. Боюсь, приключения у нас только начинаются…
…Так мой любимый оказался рядом со мной. Сидел в кресле дем-джея (тот взял отпуск в преисподнюю по семейным обстоятельствам), рассматривал коробки с компакт-дисками, удивлялся, что существует столько разновидностей потусторонней музыки…