Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]
Шрифт:
— Я ее в это втянул, — голос Демона прозвучал приглушенно.
— Удачного общения с собственной совестью, — усмехнулся Князь. — Маргоша, я жду.
Мне ничего иного не оставалось. Под неотрывным взглядом светло-синих глаз, на негнущихся ногах я подошла и взяла протянутую перьевую ручку. С победной усмешкой Князь протянул свиток, свернув так, чтобы текст я не увидела. И я замерла, стоя над сидевшим парнем и глядя на него с бессильной яростью.
— Давай, Маргош, — от одного только тона его голоса хотелось просто растерзать противную
А я застыла. Не то, что больно не было — ничего ведь не было. Вообще ничего! Об этом знали я и он. Так на что намекает сейчас Стужев?! На доверие? На какое?!
Я стояла, глядя в светло-синие глаза, и все пыталась понять — в какую игру играет Князь и какая роль в ней у меня. Второе важнее из чисто эгоистического желания выжить.
— Ну! — с глухим раздражением произнес он.
Иногда стоит довериться интуиции. Я ненавидела Стужева всем сердцем, да и побаивалась, но… Но рассмотрим объективные «но» — если бы не его подсказка, неизвестно чем дело бы кончилось у мавок в озере. И если бы не он, меня бы сегодня побили. И самое главное — он не бросил меня ни на дороге, ни у темного в замке. И да — в данный конкретный момент самолюбие и гордость явно против, а вот интуитивно… интуитивно я угрозы не ощущала. От Князя.
Молча взяла свиток, перегнулась, расположив его на столе, и поставила размашистую подпись.
— Не пугайся, не пугайся, детка, — пропел Стужев, забирая у меня свиток и ручку.
— Я зашла в твою большую клетку? — зло поинтересовалась.
— Почему же большую? — Князь гибко поднялся, наклонился, легко поцеловал в кончик носа и прошептал. — Клетка будет маленькой, малыш.
И он направился к выходу, на ходу крикнув:
— Марго, за мной.
Пришлось пойти, мечтая убить подлую яойную няшку.
Но едва я вышла в коридор, как попала в жесткие стальные объятия, и склонившийся Стужев мрачно поинтересовался:
— Что в пиве, Марго?
Нормально?! У меня глаз задергался.
— В каком пиве, придуро…
И не успела договорить, как получила весомый шлепок, после чего Князь произнес:
— Видела бы ты злорадное выражение на своей мордашке, когда мужики решили выпить по пиву. Что в пиве, Марго?!
Резко выдохнув я столь же зло спросила:
— Что в свитке, Стужев?
Сузил глаза и прошипел:
— Какая разница, Ильева, ты все равно уже подписала. Последний раз спрашиваю, что в пиве?
Выдав ехидную улыбочку, нагло ответила:
— А какая разница, Стужев, они все равно уже выпили!
Секунда, вторая, третья… И меня выпустили из объятий, в следующее мгновение молча протянули свиток. Не веря собственным глазам осторожно взяла желтоватую странную на ощупь бумагу, развернушла и начала читать:
«А я — маленькая мерзость,
А я — маленькая гнусь!
Я
И на пакости стремлюсь!
Я людей пугаю ночью,
Обожаю крик и брань,
А я маленькая сволочь,
А я маленькая дрянь.
Голубой синяк под глазом — это я,
И микробная зараза — это я,
Надпись мелом на заборе тоже я,
И ботинок на мазоли — я, я, я!
Если вам нужна фальшивка — туниядка тут как тут,
Хулиганкой и паршивкой меня мальчики зовут.»
А ниже: «Написанное выше подтверждаю абсолютно и полностью, обещаю исправиться и вернуть доброму дяде Алексу его золотые яйца.
Маргарита Ильева»
И собственно подпись. Моя естественно.
Справившись с первым шоком, я начала с задумчивого:
— Хороший контракт, — а закончила глубокомысленым, — но с самомнением у тебя проблемы, Александр.
— Почему же? — насмешливо поинтересовался Стужев.
— Ну знаешь, — я свернула и протянула ему свиток, — я всегда знала что у парней особенное отношение к своим органам, но по-моему еще никто не называл собственные… эм… как их там, золотыми.
Князь усмехнулся и весело ответил:
— Боюсь, Маргош, к психотерапевту мы пойдем вместе.
— Это еще почему? — не могла не поинтересоваться я.
— Ну, — усмешка расплывается в ехидно-издевательскую улыбку, — ты первая девушка, которая мечтает оторвать парню… эти, как их там.
— Я?!
— Ну не я же соотнес уворованные и золотые, собственно с моими исправно работающими, — кто-то откровенно потешался надо мной.
Медленно краснею.
— Пиво, Маргош, — мягко напомнили мне.
— Клофелин, — мрачно созналась я.
Стужев посуровел, задумался, что-то прикинул и спросил:
— Сколько таблеток на бутылку?
— По одной…
Изогнутая бровь, насмешливый взгляд:
— Не умеешь травить — не берись, — с усмешкой произнес Князь. — Марго, на будущее — клофелин в пиве не работает, плюс доза маленькая. Но…
И пауза.
— Но? — шея затекла от необходимости смотреть на Стужева.
— Но месть все равно свершится, — он улыбнулся, — идем.
— Мстить? — не поверила я.
— Невмешательство порой самый идеальный способ позволить судьбе сделать всю грязную работу за тебя. Идем, маленькая мерзость, здесь сейчас очень небезопасно станет, но наши милые друзья об этом еще не догадываются.
И Стужев подтолкнул меня к выходу.
Мы вышли на порог круглого домика с красной черепичной крышей и Князь повел себя странно. Да и меня тоже странно повел — не по дорожке, и не к мостику, и даже не к реке — а в сторону, в обход домика, через кусты и буераки. И едва я попыталась возразить, прошипел «Тихо». Прошипел так, что я умолкла.
Ежевичные кусты больно царапнули, принимая в колючие объятия, а после Стужев встал позади меня и совсем не деликатно накрыл рот ладонью. Мой рот.