Все волки Канорры
Шрифт:
* * *
Жители прибрежных городов и те, кто основали свои поселения на склонах вулканов, единственные способны понять, что чувствует воин в последние минуты перед столкновением с атакующими минотаврами. Вероятно, сердце замирает так же, когда кипящие волны лавы текут по цветущим склонам, поглощая знакомое пространство, уничтожая все живое и оставляя за собой черную расплавленную массу. Вероятно, что-то знают об этом те, кому довелось видеть, как исполинская мутная волна, ревя
Юлейн с Гегавой в ужасе смотрели на широкую спину Такангора.
Они ни минуты не сомневались, что этот черный неостановимый поток, от которого сотрясалась и гудела земля, заставляя волноваться и пятиться даже набитого тряпками древнеступа, сметет его, как сухой листок.
Юлейн услышал, как глубоко втянул воздух Прикопс, стараясь справиться с охватившим его волнением. Гегава зажмурился. Бургежа, усевшись на обширном затылке древнеступа, нервно строчил в блокнотике, пританцовывая на месте от ужаса.
Минотавры приближались стремительно. Вот уже мерный топот перешел в громкий, будто барабанный бой; вот уже стало слышно прерывистое дыхание и могучий храп. Крупный минотавр, бежавший первым, выхватил из-за спины впечатляющую секиру и бросился наперерез товарищу, явно желая первым добраться до Такангора — и вдруг остановился.
Харриган встал как вкопанный, переводя взгляд с белоснежного грифона с опущенной головой на исполинского роста алайскую минотавриху с двуручным мечом, прижавшую к груди кулак, а затем с них — на Такангора.
Еще ничего не понимая, но следуя примеру своего командира со свойственной им дисциплиной, остановились и остальные минотавры.
Со стороны это производило такое же впечатление, какое произвела бы застывшая в верхней точке волна, не падающая на берег; или лава, повернувшая вспять, обратно в жерло вулкана.
А затем Харриган сделал нечто странное: он ударил секирой о металлический наруч, произведя изрядный звук, как опытный литаврист, низко склонил голову с алыми рогами и рявкнул зычным басом:
— Хаг Рогатан гор нуд гахан, гахан надраг грод хаг Рогатан!
И рогатая непобедимая рать отозвалась в один голос:
— Хаг Рогатан гор нуд гахан, гахан надраг грод хаг Рогатан!
И застучала клинками о щиты и клинки.
* * *
Минотавры не преклоняют колени. Этому мешают их гордость и природное строение ног. Вместо этого они чествуют и славят. Когда триста огромных рогатых воинов ударили клинками о клинки и взревели в один голос, по полю будто шквал пронесся. Тиронгийские полки вздрогнули, понимая, что это подала голос их смерть. Демоны, напротив, довольно ухмыльнулись и принялись переглядываться,
— Пупсик! — призвала мадам Мумеза.
— Да, лютик.
— Ты что-то знаешь.
— Что-то, — осторожно сказал Намора, — я наверняка знаю.
— Я имею в виду то, что меня интересует.
— Мумочка! — твердо сказал Намора, приложив руки к огромному животу, в котором где-то скрывалось его сердце. — Я люблю только тебя. И всегда любил только тебя. Женитьба на этой кикиморе была страшной и непозволительной ошибкой, в которой я не перестану раскаиваться до конца своих дней.
Мадам Мумеза растроганно хрюкнула.
— Пупсик, — сказала она дрогнувшим голосом. — Не юли. Я говорю об этих парнокопытных миротворцах. Что они делают?
— А, — догадливо закивал демон. — Ну, это же яснее ясного — чествуют и славят.
— И ты понимаешь, что они кричат?
Намора вздохнул с невыразимой нежностью. Его возлюбленная, отличавшаяся нравом суровым и бескомпромиссным, никогда не признавала за адскими созданиями каких-то особенных способностей, к нему же и вовсе относилась как к своему несмышленому младенцу, который нуждается в заботе и опеке, и все время забывала, что знает и что умеет ее жених.
— Он не потому велик, что он царь, а потому царь, что он велик, — перевел Намора.
— Кто царь?
— Он.
— Пупсик!
— Такангор.
Мадам Мумеза окинула быцика придирчивым взглядом.
— Осанка у него царская, — признала она.
— Корона тоже царская.
— Где?
За несколько тысяч лет беспорочной службы злу Намора твердо выучил, что в армии и в семье следует четко отвечать на поставленные вопросы. И поэтому он ответил коротко и ясно.
— На нем.
Мадам Мумеза прищурила один глаз, будто держала в руках тот самый лук Яростной Тещи, а где-то в окрестностях бегал тот самый многострадальный зять. Такангора она рассмотрела в подробностях, но короны не обнаружила.
— Где?
Первый смысловой уровень проницательный демон расшифровал без труда. Вопрос любимой, вне всякого сомнения, означал, где именно на нем. Но короны принято носить только в одном месте, других способов еще не изобрели, и Намора затруднялся с четким ответом.
Кто знает, какие неприятности постигли бы бедного демона, потому что мадам Мумеза сейчас находилась в состоянии крайнего волнения и нетерпения, но тут ему на помощь пришла благородная дама Цица.
— Обратите внимание на его рога, — предложила она.
— Шикарные рога, — сказала Мумеза. — Такие рога украсили бы любого мужчину.
— В деталях.
— Они сегодня не покрашены, — согласилась мадам капрал.
— Наконечник.
— Что — наконечник?
— Да.
— Это она?
— Да.
— Кто делает такие короны?! — взвилась мадам Мумеза.
— Мы.
— Кто — мы?
— Минотавры.
— Зачем?
— Традиция.
— И другие тоже такие, невзрачные…