Все застрелены. Крутая разборка. А доктор мертв
Шрифт:
— Вы что-то хотели мне сказать, — напомнил я.
— А, да, — ответил он, отпил глоток из стакана, быстро на меня взглянул и снова поднял глаза кверху. — Моя жена написала вам письмо.
— Да.
— Позже, — произнес он, — не уверен, что ее поступок был правильным, она сообщила об этом письме мне, вам об этом известно?
— Понятно.
На мгновение он замолчал, а затем резко заявил:
— Мне не требуется ничья помощь, чтобы позаботиться о своей семье, мистер Хелм.
— Понятно, — ответил я.
— Мне очень не хотелось бы показаться негостеприимным, — продолжил он, — но вы не похожи
— Абсолютно, — подтвердил я.
Он улыбнулся.
— Мой акцент легко передразнить, не так ли? Я сам в некоторой степени его утрирую. Назовем его своего рода камуфляжем. Думаю, вы понимаете, что я имею в виду. Я намерен сохранить его точно также, как и другие аспекты моей жизни здесь, без каких-либо изменений.
— Это — прекрасная работа, если вы можете этого добиваться, — заметил я. — Мне это не по силам.
— Знаю, — заявил он. — Как я уже отметил, мне многое о вас известно, а еще больше угадано, скажем так. Я намерен учесть ваши ошибки. Вы знаете, что ошиблись несколько раз.
— Каждый ошибается, — сказал я.
— Возможно, — заметил он. — Но каждый может попытаться делать их возможно меньше, вы понимаете? Я не намерен совершить ошибку и позволить вам здесь остаться. Это очень печально. Из того, что я о вас слышал и понял, вы из тех людей, которые мне нравятся. Я хотел бы, чтобы мы, например, вместе поохотились. По крайней мере, это был бы интересный эксперимент. И, конечно, в этом случае нами обоими были бы соблюдены все нормы приличий. Но в некоторых случаях приходится от них отказываться. Пожалуйста, не думайте, что мне нравится быть грубым. Вы — первый человек, который уезжает из этого дома голодным. Но, по крайней мере, вы выпили мартини. — Он жестко улыбнулся. Это была не очень приятная улыбка. Она указывала на то, что при известных обстоятельствах этот человек может быть опасен. — Я так решил, старина, — пробурчал он. — Я, в самом деле, этого хочу.
Когда он снова вышел на улицу, солнце в западной стороне неба опустилось над горами ниже. Я не позаботился о том, чтобы привезти с собой экспонометр… освещение на открытом воздухе несложно прикинуть на глаз, так что я просто установил подходящую экспозицию. В то время, когда я этим занимался, из-за угла дома до меня донесся голос Питера Лоугана.
— Если ты была в Гаудалайаре, ты могла остановиться в нашей усадьбе, расположенной неподалеку от озера Чапала.
— Я не знала, что вы там живете. Во всяком случае, я не очень люблю наносить визиты. — После небольшой паузы девушка сказала: — Я говорила тебе, что получила новую машину? Полагаю, в качестве утешительного приза. Кроме того, кто же станет отказываться от «Мерседеса-190» SL? Обивка из натуральной кожи, да и багажник не маленький. Классная машина!
Молодой человек рассмеялся:
— А что в этой классной машине сделано неважно?
— Ты что, не слышал? Нет ничего, что доставляло бы хлопоты.
Этот диалог заставил меня почувствовать, насколько же я их старше. Я отошел, чтобы не слышать их разговора, собрал детей напротив фасада дома и сделал групповой снимок. Затем я перешел к индивидуальным фотографиям, начав с мальчиков, так как я не собирался тратить на них много времени. Достаточно снять мальчиков по одному разу, и можете считать, что фотография уже почти у вас в бумажнике. Однако с маленькой девочкой необходимо подловить момент, чтобы она выглядела на фотографии привлекательной.
Бетси держалась неспокойно и напряженно и вслед за тем сразу же убежала играть с собакой, напоминавшей по ее словам обезьяну… большую серую обезьяну с длинным хвостом и мордой, обрамленной шерстью. Та мирно лежала под прицепом, к раме которого была привязана. Я полагал в тот момент, что ребенку там ничего не угрожает, и повернулся в противоположную сторону, туда, где были мальчики. Потом я услышал, как закричала Бетси, и увидел отчаянно пятящуюся собаку. Видимо, очнувшись от глубокого сна, она была напугана криком Бетси, поэтому вскочила и рванулась в сторону. Туго натянувшийся поводок сбил Бетси с ног, а животное, в ужасе вставшее на задние лапы вблизи от нее, кроме того, еще ее и напугало.
Собака скулила, борясь с душившим ее ошейником, и выла, как грешник в аду. Девушка в ярко-зеленых брюках выбежала из-за угла дома. Я убрал фотокамеру и тоже пошел туда, не особенно торопясь. В настоящее время отцовские обязанности лежали не на мне, но я мог все-таки сказать, какая существует разница между ребенком, которому сделали больно, и тем, который просто напуган и негодует.
Девушка схватила поводок, отвязала его и отвела беспокойно метавшуюся собаку в сторону, пытаясь уговорить ее лечь. Собака поднималась на задние лапы, так что становилась выше девушки, но похоже, та не беспокоилась, что ее модный костюм немного запылится. С другой стороны, она также не воспринимала слишком серьезно непонятное беспокойство своей любимицы.
Я услышал, как она спокойно смеется над шалостями животного в тот момент, когда склонился над Бетси, затем кто-то сильно оттолкнул меня в сторону. Бет была здесь, она схватила ребенка, крепко сжала его в объятиях и оглянулась, чтобы увидеть девушку.
— Уходи отсюда, — прошипела Бет. — Уходи и возьми этого… этого зверя с собой!
Смех девушки оборвался, и она сказала:
— Но, миссис Лоуган, Шейх вовсе не хотел…
— Уходи! — крикнула Бет. — Мы не хотим, чтобы ты здесь была, ты можешь это понять? Ни ты, ни кто-либо другой, носящий фамилию Фредерикс!
В тот момент мне потребовалась чуть ли не целая секунда, чтобы припомнить, где я слышал эту фамилию прежде!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Я мысленно вернулся в Вашингтон, в комнату с проектором, расположенную в цокольном этаже, и услышал голос Смитти: «Мартелла недавно видели в Рино на службе в качестве телохранителя у рэкетира по фамилии Фредерикс». Фамилия распространенная, это могло быть и совпадением. Я работал на Мака слишком долго, чтобы хоть на мгновение представить, что это может быть совпадением, но в тот момент я как-то упустил это из виду.