Все женщины - химеры

Орловский Гай Юлий

Рундельштотт на скаку покосился в мою сторону.

–  Ничего я такого не говорил, - буркнул он.

Фицрой сказал с обидой:

–  Мне послышалось, да?… Ну ладно-ладно, это ветер в ушах свистит… Мастер, а что, ваш ученик не мог своей умной головкой о дерево?

–  Мой ученик, - отрезал Рундельштотт, - может только чужой головой о дерево. Или в стену.

–  Намек понял, - ответил Фицрой устрашенно.
– Умолкаю.

–  Спасибо, мастер, - крикнул я.
– Этот гад полосатый всегда все перекрутит!… Пока все хорошо?

Рундельштотт

кивнул.

–  Только однажды нас пытались остановить…

Я спросил тревожно:

–  И как…

Он кивнул в сторону Фицроя.

–  Зарубил троих, двое прыгнули в кусты и убежали. У него же меч тот самый, который ты самовольно взял из моих запасов.

–  Простите, мастер, - сказал я покаянным тоном, - но мы так спешили догнать наглецов, захвативших вас, что я взял на себя смелость порыться в ваших запасах…

Рундельштотт посмотрел остро и совсем не старчески, покачал головой.

–  Хорошо-хорошо… Я все понимаю. Скажи еще раз своему другу, что дарю ему этот меч за тот благородный порыв, что он выказал, помогая тебе освобождать своего учителя, и подтверждаю это великой клятвой чародея.

Фицрой просиял, наверняка до этого момента подумывал, что Рундельштотт все же отберет драгоценный меч, но старик, похоже, безумно рад освобождению.

Я чуточку наклонил голову, благодаря Рундельштотта, что да, пусть отважный Фицрой не все детали знает, мы же, чародеи, особый народ вроде иллюминирующих масонов и карбонариев, у нас свои тайны и свои резоны.

Фицрой крикнул:

–  А теперь держитесь за мной!…

–  Что случилось?
– спросил я.
– Что за дворцовый переворот?

Он объяснил на ходу:

–  Попытаемся сбить их со следа.

Впереди широкий ручей, Фицрой не стал объяснять что и к чему, что чародеи понимают, остановил коня на середине ручья, повернул и погнал вниз по течению, стараясь направлять так, чтобы копыта ступали только по песчаному дну, где быстрая вода сразу же с удовольствием замывает следы.

Мы с Рундельштоттом, как более умные и потому менее приспособленные для лесной жизни, послушно следовали за ним, держа в виду толстый зад его коня, а он так вел нас с четверть часа, а потом на покрытой галькой отмели резко повернул и вломился в нависающие над водой кусты.

Так по лесу двигались с полчаса, потом наткнулись на звериную тропу, передвигаться стало немного легче.

Фицрой все чаще поглядывал на Рундельштотта, наконец сказал решительно:

–  Вы как хотите, а я устал и хочу есть!… Небольшой привал. И кони малость отдохнут.

Рундельштотт смолчал, а я ответил за обоих умных:

–  Тебе виднее, Фицрой. Привал так привал. У меня тоже, кстати, желудок квакает как-то обиженно.

–  Странный он у тебя, - ответил Фицрой с неодобрением.
– Наверное, каждый день жрать приучен?

–  Дикий еще, - согласился я.

–  Ничего, - сказал он с намеком, - все еще впереди.

Не слушая

моих жалких оправданий, быстро отыскал место под раскидистым деревом, и в то же время в низине, так что заметить нас издали невозможно, соскочил с коня и молниеносно спутал ему передние ноги.

Я в свою очередь помог Рундельштотгу покинуть седло, старик все-таки здорово устал, не забыть дать еще таблетку алертина. Сейчас это важно, а отоспится и восстановит силы потом, все потом, хотя это «потом» у всех у нас часто так и не наступает.

Рундельштотт позволил усадить себя у подножия толстого дерева, лицо посерело от усталости, а под глазами повисли темные мешки.

Я кивнул в сторону бодрого Фицроя.

–  Он все сделает, не беспокойтесь.

Он ответил слабым голосом:

–  Да-да, вижу… Спасибо, что спас.

Я ответил с неловкостью:

–  Разве это был не мой долг?

Он коротко взглянул на меня из-под нависающих кустистых бровей.

–  Я жил долго, в самом деле долго… и повидал людей. Ты из тех, кого ведет не долг…

–  Мастер, - сказал я шокированно, - а что еще? Мужчин ведет долг! Мы люди долга.

–  Тебя ведет не долг, - повторил он.
– И меня постарался вырвать из рук людей Антриаса совсем не потому, что жаждал спасти именно меня.

–  А… что?

–  Ты спасал государство, - ответил он тихо.
– Король Антриас почему-то решил, что могу как-то помешать ему вторгнуться в королевство Нижних Долин.

И потому он постарался меня выкрасть, чтобы Нижние Долины ослабить, а свое могущество укрепить…

Я пробормотал:

–  Понимаю ход ваших мыслей.

–  Вот-вот, - шепнул он.
– И хотя я для обороны королевства пустое место, но Антриас этого не знает. И теперь он даже если и начнет вторжение, то намного осторожнее…

Фицрой быстро-быстро собрал сухих веток и начал разжигать костер.

Я поглядывал в его сторону и, опасаясь, что услышит, сказал еще тише:

–  Мастер… наверное, правильнее было бы поступать именно так, как вы сказали… это мудро, но я пока еще молод и достаточно глуп, потому иногда по-дурацки следую и велениям чувств… да-да, недостойных мыслящего человека, потому что чувства от животных, а мы, люди, должны руководствоваться умом… Я это уже понимаю, дорос, но в этот раз, похоже, мне в самом деле было насрать на королевство, я бросился спасать именно вас, мастер Рундельштотт.

Он посмотрел искоса и с недоверием, подумал, буркнул:

–  Ну, если так, то спасибо… Хотя больше так не делай, живи только умом, иначе чародеем не станешь.

Я ответил невесело:

–  Знаю королевство, где живут умом, но как-то тоскливо живут… Хотя все есть. Если жить умом, то быстро получаешь все, но радость, она не от ума, верно?

Он тяжело вздохнул:

–  У меня нет ответа. Но раз уж нельзя идти по двум дорогам, то все же лучше выбрать ту, что ведет в сторону ума и знаний.