Все женщины - химеры
Шрифт:
Возница, рассмотрев опасность, привстал и взмахнул кнутом, из-за чего пуля ударила его в живот. Он упал лицом вниз и запутался в постромках, а лошади моментально остановились.
Всадники и пешие начали двигаться как в замедленном режиме, я понял с пугающей ясностью, что это я сам перешел в турбо, все во мне обострилось до предела, а сердце гонит кровь по жилам с такой силой, что щиплет кожу.
В суматохе среди криков и бесцельного метания из стороны в сторону все же нашелся организатор, как-то вычислил, откуда идет смерть,
Я торопливо выстрелил пять раз, почти точно зная, что на таком расстоянии все пять пуль найдут цель, и четыре седла опустело, а пятый запрокинулся на круп и щедро поливал его кровью из разбитой головы.
Фицрой, обнажив меч, с яростным криком поднял коня на дыбы и бросил его навстречу. Я ругнулся, оставил винтовку и, вскочив в седло, с пистолетом метнулся за ним. Небольшое усилие, и в другой ладони возникла рифленая рукоять второго пистолета.
Прицельно стрелять из двух почти невозможно, но когда противник перед тобой в двух шагах, то еще как возможно, и я, сцепив зубы, стрелял и стрелял, как машина, целиком сосредоточившись, чтобы патроны появлялись моментально, как только для них освобождалось место.
Однажды даже сумел выдать длинную очередь, теперь все пистолеты - пистолеты-пулеметы, но сам так удивился, что несколько секунд не мог даже наладить стрельбу одиночными.
Фицрой с яростным криком рубился в трех шагах чуть левее, не давая приблизиться ко мне целому отряду.
– Отступаем!
– крикнул я.
Он рявкнул, не поворачивая головы:
– К ним уже идет подмога!
Через мост помчались несколько человек, но пешие, добегут не скоро, я просто не обращал на них внимания. А здешние пешие, потеряв командиров, с криками разбежались, что значит, рассудительные простолюдины, за честь и славу рода не воюют.
Я свалил еще четверых выстрелами почти в упор, рывком распахнул дверцу повозки.
Рундельштотт с кляпом во рту и связанными руками сидит в глубоком неудобном кресле. Я быстро выдернул тряпку, чуть не разорвав ему рот, двумя быстрыми ударами ножа перехватил веревки на руках.
Он прохрипел, едва шевеля языком:
– И ноги… Затекли…
Я чиркнул ножом, послышался конский топот, Фицрой в седле, а в поводу крупный жеребец с пятнами крови на попоне.
– Готовы?
– крикнул он.
– Почти, - ответил я.
Рунделынтотг дышит тяжело и хрипло, лицо изможденное, а веки покраснели и вздулись.
Я быстро вытащил из коробочки в пряжке пояса крохотный розовый шарик.
– Мастер, проглотите вот это!
Он с трудом сфокусировал взгляд на капсуле, в глазах сразу же вместе с подозрением появилось и любопытство ученого.
– Что это?
– Снадобье, - заверил я, - поддержит ваши силы!… Быстрее, иначе схватят.
Он с великой неохотой взял из моей ладони, положил в рот, но проглотить явно не успел, шарик алерти- на, ощутив в нем острую необходимость,
Фицрой в нетерпении оглядывался, держа коней в поводу. Рунделлштотт слабо пошевелил губами, прислушался. Брови поползли вверх.
Я ждал, он посмотрел на меня в изумлении.
– Я снова… молод?
– По ощущениям, - согласился я.
– Дорогой мастер, придется верхом. С повозкой далеко не уйдем по дорогам чужого королевства… Потому в седло поскорее и… вместе с Фицроем во весь опор отсюда подальше.
– А ты?
– Задержу погоню. Фицрой все знает. Верьте ему. И не возражайте.
Он повел плечами, все еще прислушиваясь, как сила и бодрость заполняют каждую частичку его тела.
– Верю. И смогу в седле столько, сколько нужно.
– Точно?
Он поморщился.
– Это им я сказал, что слишком стар. Я верил, вы догоните…
Фицрой быстро посмотрел на меня.
– Кто, этот?… Мастер, это я его еле уговорил!
Все же ногу в стремя Рундельштотт вставил с некоторым трудом, чувствуется, очень давно не ездил верхом.
Глава 2
Фицрой помог ему кое-как взобраться в седло. Я все нервозно оглядывал на мост. Пока что в нашу сторону бегут городские стражники, но не торопятся, все-таки их задача ловить мелких карманников и останавливать драки на улицах, а мы смотримся настоящими военными, да еще не простыми…
Фицрой повернулся в седле к Рундельштотту, отвесил глубокий поклон, полный глубочайшей благодарности.
– Громадное вам спасибо, великий мастер! Я бесконечно благодарен вам за меч Древних Королей. И хотя его передал мне ваш ученик, но он заверил, что вы не будете против… для вас это уже не столь важно… в связи с… в связи с вашей возросшей мудростью…
Рундельштотт вскинул брови:
– Меч? Какой меч Древних Королей?
Фицрой в замешательстве оглянулся на меня.
– Но ваш ученик…
Я сказал торопливо:
– Великий мастер, вы от усталости забыли! Среди уже забытых вами старых-старых вещей был и меч Древних Королей. Вы добыли где-то еще в молодости, но так и не успели воспользоваться, ставши магом, что намного выше любого война-героя. Но я вытащил его из хлама в левом углу лаборатории, если помните, стряхнул пыль и очистил от паутины. Сейчас он нам очень кстати.
Фицрой сказал радостно:
– Вот-вот!… С этим мечом могу защищать вас намного лучше! Спасибо вам, великий мастер!
Рундельштотт беспомощно взглянул на меня.
– Да, наверное, я от старости все забыл…
– Не от старости, - заверил я участливо, - а от усталости. Вы кабинетный ученый, с упоением роетесь в древних книгах и составляете снадобья, а вас грубо выкрадывают, несут в мешке, затыкают рот, страшась заклятий, везут в дурно пахнущей повозке по ухабам и кочкам… Скоро отдохнете, все к вам вернется.