Всеблагое электричество
Шрифт:
Лили склонилась ко мне, поцеловала и спросила:
— Что беспокоит тебя, Лео? Только честно?
Я замялся, но отмалчиваться не стал, прочистил горло и буквально выдавил из себя:
— Ночью я был несколько неосторожен…
— Как так? — не поняла Лили.
— Ну, понимаешь…
Но ничего объяснять не пришлось, в бесцветно-светлых глазах девушки замелькали чертики.
— Несколько неосторожен? — с улыбкой повторила Лилиана и рассмеялась, враз позабыв обо всех своих страхах. — Лео! Ты был крайне неосторожен этой ночью, причем несколько
Я почувствовал, что заливаюсь краской.
— И что нам теперь делать? — спросил я, взяв себя в руки.
— Ничего, — поцеловала меня Лили. — Нам — ничего. Я большая девочка и сама обо всем позабочусь.
— У женщин — свои секреты? — пробурчал я, маскируя смущение.
— Именно, — подтвердила она и попыталась встать, но я обнял ее за талию и удержал на месте.
— Перестань, Лео! — возмутилась Лилиана. — Ты ведь не хочешь, чтобы нас застукал мой папа?
Я и в самом деле этого не хотел, поэтому отпустил Лили, откинул простыню и начал одеваться. Но теперь уже она сама стала меня отвлекать: острый ноготок заскользил по спине, повторяя силуэт пустого креста.
— Никогда ничего подобного не видела, — прошептала девушка.
— Должен же я хоть чем-то удивлять.
— Поверь, у тебя хватает достоинств и без татуировок.
Лили осторожно куснула меня за мочку уха, обняла и провела левой рукой по моей груди.
— Откуда это? — спросила она, осторожно прикасаясь к старым шрамам напротив сердца: одному — хирургически выверенному и второму — неровному и бугристому.
По спине у меня побежал холодок, но я сохранил присутствие духа и улыбнулся.
— Дела давно минувших дней.
Потом попытался обнять Лилиану, но та быстро отстранилась и отправилась за ширму одеваться. Я привел себя в порядок первым и сходил в буфет за чаем. А потом мы сидели за раскладным столиком у окна и любовались горными пейзажами. Обрывами и крутыми склонами, расцвеченными лучами восходящего солнца. Причудливыми скалами и горными ручьями. Ярчайшей синевой неба и зеленью лесов. А я — еще и своей спутницей.
На сердце было неспокойно.
Когда поезд прогрохотал по мосту и вкатился в тоннель, я закрыл окно, чтобы не напустить в вагон дыма, и подступил к Лилиане. Она попятилась и сразу уперлась спиной в стенку.
— Лео! — одернула она меня. — Будь паинькой!
Но я приставать с поцелуями не стал и вместо этого напомнил о своем предложении.
— Едем в Новый Свет!
— Лео! — помрачнела Лили, шмыгнула носом и попросила: — Давай больше не будем об этом!
— Но…
Договорить мне не дали. Поцелуй заставил замолчать на полуслове, а потом и вовсе стало не до разговоров. В итоге на вокзал мы прибыли несколько более растрепанными, нежели дозволяли правила приличия, поэтому вместо выяснения отношения принялись поспешно приводить себя в порядок. Послышался протяжный гудок, вагон качнуло, поезд замедлил бег и вскоре остановился у перрона.
Лили поправила мой шейный платок и позвала:
—
Я вздохнул и поплелся вслед за нею на выход. Кондуктор уже распахнул дверь, и Лили беспечно шагнула на перрон, а я замер на месте.
Порты западного побережья, путешествие в Новый Свет, жизнь без забот и хлопот… — все это вихрем промелькнуло в моей голове и удержало в вагоне. Сходить с поезда в курортном городке было неразумно и слишком опасно. Правильно было остаться в вагоне и продолжить путь на запад.
Так бы и поступил, если б не эта чертова ответственность. Всю жизнь я заботился исключительно о собственной персоне, и было дьявольски непривычно осознавать, сколь сильно успел привязаться к своей новой знакомой.
Я стиснул зубы и с кривой улыбкой шагнул из вагона на платформу.
Не сбежал — ну что ж, придется становиться охотником и бить первым. Благо к этому мне не привыкать…
Лилиана уже отыскала дожидавшегося ее на перроне отца и со смехом поведала ему, что успела обойти все магазины, а жара в столице просто невыносима. Маркиз недоверчиво хмыкал, но когда носильщики принялись выгружать из вагона картонные коробки и бумажные пакеты с многочисленными покупками дочери, отмяк и успокоился.
Я подошел поздороваться, заодно достал бумажник.
— Благодарю, что ссудили деньгами, Джордж, — отсчитал я разницу между билетами первого и второго классов.
Маркиз строго глянул в ответ, но при Лилиане ничего говорить не стал и принял банкноты.
— Обновили гардероб? — окинул он меня внимательным взглядом после этого.
— Как видите, — улыбнулся я. — А теперь извините, у меня дела…
Лили изогнула бровь.
— И какие могут быть дела в столь раннее время?
— Неотложные.
— Лев, надеюсь, вы не откажетесь позавтракать с нами? — поддержал маркиз дочь. — Вас отвезут обратно в город, можете не сомневаться.
Я обдумал это предложение и кивнул.
— Как скажете, Джордж.
Носильщики погрузили багаж на тележку, и мы отправились к дожидавшейся нас на привокзальной площади коляске. По пути я забежал в газетный киоск, купил свежий номер «Атлантического телеграфа», блокнот, карандаш и брошюру с расписанием поездов.
— Как вам поездка, Лев? — вежливо поинтересовался маркиз, когда кучер закрепил коробки и чемоданы, уселся на козлы и взмахом вожжей заставил тронуться лошадей с места.
— Поездка выдалась насыщенная, — ответил я, ничуть не покривив при этом душой. — Очень, очень много встреч.
— Погода и в самом деле была столь ужасна?
— Папа! — укорила отца Лилиана.
— Доченька, — улыбнулся маркиз, — разговоры о погоде — непременная часть любой светской беседы.
Я противоречить Лили в любом случае не собирался и со спокойным сердцем подтвердил ее слова.
— Погода была просто ужасная. Сначала изнывали от жары, а когда поехали на вокзал, нас чуть не смыл ливень. Сильнейшая гроза, давно таких не было.