Всегда с тобой
Шрифт:
— В этом нет ничего очевидного. Почему бы не жить в месте, о котором ты мечтала с десяти лет?
— Ты знаешь, насколько дорог Нью-Йорк?
Он издает короткий смешок.
— Ты знаешь, насколько дорога Калифорния?
Я закатываю глаза.
— Мне не нужно, чтобы ты объяснял мне стоимость жизни. — У меня уже есть мама, которая отчитывает меня за мой выбор колледжа — мне не нужно слышать это еще и от Майлза. Кроме того, за нашу квартиру платят родители Джордана. С Джорданом моя стоимость жизни в Калифорнии будет ниже,
— Тебе следует поступить в дешевый колледж здесь, а затем переехать жить в Нью-Йорк. Заниматься там своими книжными делами.
— Откуда ты об этом знаешь? — Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я рассказывала о планах, которые у меня когда-то были относительно работы в издательстве только маме.
— Шестой класс. Нам пришлось вывесить работу нашей мечты на какую-то доску объявлений. Твоим было «книгоиздатель в Нью-Йорке».
Что-то трепещет у меня в груди. Он помнит это. В шестом классе я никогда не чувствовала ничего, кроме того, что я забытая, невидимая.
Всеми, кроме Майлза Мариано.
Я пожимаю плечами, как будто это не имеет значения.
— Больше нет.
Несколькими быстрыми шагами он сокращает расстояние между нами, его грудь почти прижимается к моей. Ни один мускул в моем теле не двигается.
— Знаешь, чего я не понимаю? — Его голос низкий, опасный. — Почему ты скрываешь, кто ты есть на самом деле. Почему ты притворяешься тем, кем ты не являешься.
Я проглатываю комок в горле.
— Я не притворяюсь. Это я. — Но эти слова звучат неубедительно даже для моих ушей.
Он качает головой.
— Нет, это не так.
Его пальцы касаются моего обнаженного плеча… Прежде чем лениво переместиться к ключице. Нервные окончания там оживают, и все, что я слышу, — это стук собственного пульса в ушах и неровное дыхание. Я не могу сдержать дрожь, от которой сотрясаются мои кости. Мурашки, которые покрывают мою кожу.
Я должна остановить его. Оттолкнуть его от себя. Но я не хочу этого.
— Та Мэдлин, которую я знаю? — От его тихого голоса у меня между ног разливается жидкое тепло. Он неторопливо проводит пальцем от моей ключицы до шеи, превращая мои колени в желе. — Хочет жить в Нью-Йорке. Хочет пополнить мир новыми книгами. — Он наклоняется так близко, что его дыхание ласкает мое ухо. — Хочет меня.
Я заставляю себя толкнуть его в грудь, отталкивая нас друг от друга.
— Я никогда не хотела тебя.
Он фыркает.
— Ты притворяешься даже перед самой собой.
— Нет. Ты просто высокомерный мудак.
Он сгибает колени, пока наши глаза не оказываются на одном уровне.
— Высокомерный мудак, который ты хочешь, чтобы прикасался к тебе, — говорит он. — Все. Конец.
Боже, да.
Нет. Подожди. Черт нет.
— Нет, не хочу.
Он подходит ближе, вынуждая меня
Но он оборачивается ко мне и хватает книгу с моего прикроватного столика.
— Так вы с Джорданом разыгрываете сцены из твоих любимых книг?
— Что? Не будь таким отвратительным. — Я пытаюсь отобрать у него книгу. По шкале остроты это обжигающе, и я не хочу, чтобы Майлз знал, что я использую, чтобы отвлечься от жизни в конце каждого вечера.
Он хихикает.
— О, значит, секс с Джорданом отвратителен. Бедняга.
— Ты знаешь, что я не это имела в виду. Тебе просто не нужно знать о моей сексуальной жизни с Джорданом. Это не твое дело.
— Так вот почему ты читаешь эти книги, верно? Ищешь идеи? — Его пальцы скользят по корешку, и я все еще чувствую призрак его прикосновения к своему плечу. На моей ключице. На моей шее.
— А ты поэтому смотришь порно? В поисках идей? Потому что позволь мне сказать тебе, что это, вероятно, последнее место, где тебе следует брать свой материал.
— Нет, на самом деле я спрашиваю девушку, что ей нравится. — Он машет книгой в воздухе. — Или я читаю то, что лежит на ее прикроватном столике.
Я снова хватаюсь за книгу, но в потасовке мое полотенце начинает падать. Я хватаюсь за него, прежде чем оно успевает упасть на пол.
Майлз сбрасывает одежду с моего комода на кровать.
— Одевайся. — Он поднимает книгу. — Я начну читать.
Я выхожу, хлопнув дверью своей спальни, а затем и ванной, чтобы было ясно, как сильно он меня бесит. Надев джинсовые шорты и укороченный топ, я возвращаюсь в свою комнату, где Майлз лежит на полу, прижавшись спиной к стене, уже на пятой странице. Первая сцена секса на десятой странице.
Я хватаю расческу и начинаю дергать себя за волосы, и меня даже не волнует, что от боли у меня текут слезы.
Его темные, красивые глаза поднимаются на меня, и он с тихим хлопком закрывает книгу, прежде чем встать. Он кладет книгу обратно на мой прикроватный столик и протягивает руку.
— Что? — Спрашиваю я.
— Расческа.
Я медленно протягиваю ему ее, совершенно сбитая с толку. Он садится на мою кровать и похлопывает себя между ног.
— Эм. Нет.
— Поверь мне, я профессионал. Мама и Софи постоянно заставляли меня расчесывать им волосы, когда я был ребенком.
— Я не лягу с тобой в постель.
Он ухмыляется.
— Боишься того, что ты сделаешь?
— Да. Я могла бы ударить тебя кулаком или коленом в пах.
— Я буду расчесывать тебе волосы. Совершенно невинно. Я больше нигде к тебе не прикоснусь, пока ты меня не попросишь.
Пока. Самоуверенный сукин сын.
Я фыркаю.
— Тебе лучше не тянуть, — предупреждаю я его и сажусь у него между ног.