Всегда в строю (Записки израильского офицера)
Шрифт:
Наша неудача тяжело отразилась на настроении евреев этого города. Штаб операции дал приказ командиру 3-го батальона немедленно снова пойти в наступление на арабский квартал. Между тем на рассмотрение командования операции «Ифтах» было представлено предложение эвакуировать из Цфата и его предместий детей и взрослое небоеспособное население. Игал отклонил это предложение. Он опасался не столько морального аспекта подобной операции сколько того, что в ходе эвакуации из осажденного города женщины и дети будут подвержены опасности нападения противника.
Положение обязывало командира операции «Ифтах» отправиться в Цфат и на месте познакомиться с создавшейся ситуацией. На следующий день Игал в сопровождении взвода молодых палмаховцев прошел пешком из Рош-Пинны на гору Кнаан, а оттуда ночью проник в еврейский квартал Цфата. После обхода линии боев, разделявшей город, он встретился с командирами. После анализа неудавшейся атаки был разработан новый план.
Арабский город лихорадочно готовился к
10 мая в 21 час 30 минут наши силы пошли в атаку. Стояла дождливая ночь, тяжелые облака нависли над городом. Эхо выстрелов «давидки» и других минометов, доносившееся из-за цитадели, усиливалось благодаря низким облакам. Арабы Цфата были ошеломлены. Их буйному воображению рисовались «маленькие атомные бомбы». После массированного обстрела бойцы Палмаха пошли в атаку на три главных объекта — на цитадель, дом «Шалва» и полицейский пост, находившийся на границе еврейского квартала. На этот раз цитадель пала после короткого, но отчаянного боя. Дом «Шалва» был взят в ходе атаки. В нем забаррикадировались шестьдесят иракских добровольцев. В рукопашном бою за дом погиб командир роты Авраам Лихт, возглавивший группу, прорвавшуюся в дом. Самым трудным и кровопролитным боем был бой за здание полиции. Это здание удерживали около ста ливанских добровольцев, оно было тщательно укреплено. Все попытки саперов взорвать здание не удавались, так как взрывчатка намокала под дождем. Все саперы были ранены. Чтобы выполнить поставленную задачу, пришлось мобилизовать бойцов, не обученных приемам диверсий. Наши ударные силы насчитывали к тому времени не больше пятнадцати человек. В кровопролитном ожесточенном бою в самом здании погиб командир роты Ицхак Гохман. Очистка здания от врага продолжалась целый день. Когда начались бон за Цфат, наши силы предприняли обманный маневр в деревне Акбара. Лишь под утро мы получили желанную телеграмму от командира батальона из Цфата. Главные объекты были взяты, и наши силы готовились завершить освобождение города. Меня разбудил один из летчиков, и мы отправились в темноте на аэродром в Маханаим. Как только стало светать, мы поднялись в воздух и взяли курс на Цфат. В арабской части города не было никаких признаков жизни. Я приказал летчику лететь над деревней Акбара. Вдруг наш самолет тряхнуло взрывной волной. Мы предположили, что это наши силы занимают деревню. И тут я заметил, что по дороге, ведущей на север, ползло что-то похожее на змею из человеческих тел. Мы летели над этим пока не достигли развилки, потом двинулись вдоль дороги, ведшей к Цфату. Я встрепенулся. Мне показалось, что из Акбары в сражающийся Цфат двигалось подкрепление. Но когда мы приблизились к перекрестку шоссе Мерон — Гуш-Халав — Цфат, я понял, что тысячи людей, словно огромный растревоженный муравейник, удирали в панике. Арабское население Цфата, известное своим фанатизмом, устроившее резню евреев во время погромов в 1929, 1936 и 1939 годах, струсило перед горсткой еврейских бойцов и защитников города. Огромная крепость на горе Кнаан, служившая штабом полковнику Шишакли, наводившему страх на весь район, была взята нашими силами, а находившиеся там арабы пустились наутек, попав под обстрел девушек Палмаха. [22] Шишакли и его офицеры первыми удрали из города.
22
В этом бою участвовало и женское подразделение.
Арабские бойцы — местные и добровольцы — бросили свои позиции в начале боя, как только узнали, что наши силы захватили ключевые позиции арабской части города, и как только услышали взрывы, доносившиеся из тыла, из деревни Акбара. Когда арабы увидали, что их герои покинули население на произвол судьбы, они тоже пустились в бегство.
Падение Цфата, о смелости арабских жителей которого в Галилее на протяжении поколений слагались легенды, потрясло арабов. Со временем стало известно, что по плану, разработанному иерусалимским муфтием Хадж Амином ал-Хусейни, находившимся тогда в Ливане, был предусмотрен захват арабами Цфата и объявление о создании арабского правительства с временной резиденцией в этом городе. Затем предполагалось вести войну за захват Эрец-Исраэль. Как выяснилось, мы опередили противника всего на один день.
Можно было понять радость евреев Цфата, гордо ходивших по улицам арабской части города. Все страдания мира выпали на их долю. В этот радостный день радиостанция «Голос Галилеи», находившаяся в Аелет ха-Шахар, сообщила об освобождении Цфата, а также передала указы, касающиеся нового уклада жизни города.
Срок действия английского мандата истекал через пять дней. Арабские армии готовились к интервенции. Мы добились определенного успеха, но нам еще многое предстояло
После того, как был занят Цфат, настроение поселенцев Галилеи стало более оптимистичным. Арабы, покинувшие город, распространяли весть о падении Цфата и о героизме евреев. Игал Аллон разрешил некоторым руководителям еврейских поселений заверить в безопасности и покровительстве арабов из соседних деревень, которые были дружески настроены и сотрудничали с евреями. Были выделены машины, пересекавшие ночью различные районы долины Хулы. Колонны машин двигались при зажженных фарах, обратный путь был проделан при погашенных фарах. Арабы Хулы поверили в великую силу и пустились в массовое бегство в Сирию и Ливан. До сих пор арабские представители в ООН утверждают, что предложение покровительства арабам Хулы было не чем иным, как тактическим приемом в целях запугивания. Некоторые видели в этом шаге способ узнать, кто друг, а кто враг. Игал полагал, что забота о друзьях послужит предостережением врагам.
Территория между Рош-Пинной и Метуллой была расчищена. С занятием Халсы [23] Игал сказал окружившим его бойцам: «Сегодня мы отомстили за Трумпельдора и его товарищей».
Активность врага возросла главным образом в районе к востоку от моста Бнот-Яаков и в районе Малкия — Кадеш-Нафтали. Не было никаких сомнений, что в самом деле близится наступление арабских армий. Мы знали, что район Дан Дафна является наиболее обнаженным участком на линии нашей обороны, но мы рассчитывали на мужество поселенцев, а также на полевые части, которые были переброшены в укрепленный пункт Тель ал-Кади.
23
Халса — арабская деревня вблизи Тель-Хая, где проживали убийцы Трумпельдора, ныне Кирьят-Шмона.
Разведка действовала в трех направлениях: первое — осведомители, арабские друзья Авраама Ханухи, Биньямина Кохена, Хиллела Ландесмана и Мано Фридмана, непрерывно доставляли информацию о происходящем в районе по ту сторону границы; второе — псевдоарабы, проникавшие на территорию противника, производили крайне важную разведку; третье — воздушный патруль исследовал пространство вплоть до границы и даже далее. Преимущество псевдоарабов заключалось в том, что они были обучены способам добычи военной информации и ее должной оценке.
12 мая, за три дня до начала ливано-сирийской агрессии группа из двух псевдоарабов возвратилась в оперативный штаб после того, как провела шесть дней за границей. Группа вышла на операцию 7 мая в полночь из киббуца Эял, расположенного к востоку от Хулы, и к рассвету прибыла в Кунейтру. Псевдоарабы остановились у своего друга коммерсанта, который принимал их и прежде. Во время предыдущих появлений в Кунейтре они выдавали себя за коммерсантов; на этот раз они явились как беженцы из Эрец-Исраэль. Узнав от знакомых и их соседей о подготовке интервенции, они наутро отправились в Дамаск. Там они тоже выдали себя за беженцев и им был оказан прекрасный прием. На следующий день, 9 мая, они вернулись в Кунейтру и оттуда на такси поехали в Мардж-Аюн якобы разыскивая родных, затерявшихся в потоке беженцев. Здесь они прошли контроль иммиграционных властей и продолжили путь вдоль границы с Израилем на такси. Они несколько раз возвращались в Бейрут, где встречались с другими четырьмя псевдоарабами. Проведя два дня в Бейруте, они снова поехали в Дамаск. С ними ехали арабы, которые за два-три дня до этого воевали в Цфате. Они с горечью рассказывали о своих командирах, покинувших их, как только начался бой. Эти люди направлялись в военный лагерь Катана на территории Сирии, чтобы снова мобилизоваться в армию. Как в Ливане, так и в Сирии тогда царили растерянность и уныние из-за поражения в Цфате. Из Дамаска арабы снова отправились в Кунейтру и затем, после короткого пребывания у знакомых, пешком вернулись в киббуц Эял.
Игал решил не ждать, пока враг станет диктовать нам условия боя. Напротив, он предпочитал нарушить планы противника. Через два дня после занятия Акбары 1-му батальону был дан приказ атаковать опорные пункты противника в Малкии и остановить его продвижение.
13 мая к вечеру батальон отправился к подножью Рамот-Нафтали. Известно было, что его ожидает бой с превосходящими по численности и военному оснащению силами арабов. С наступлением темноты бойцы вышли из машин и стали пробираться по гористой местности к пункту, где должен был начаться бой. Это был тяжелый и утомительный путь. Не было никакой возможности к назначенному времени дойти до пункта, который был исходной точкой боя. Наши солдаты укрылись в вади, где провели весь день 14 мая, и лишь на другой день на рассвете пошли в бой.