Всего лишь поцелуй
Шрифт:
Я знаю, что права, думала Софи, оглядывая подругу. Эта сияющая, алебастровая кожа, эта копна рыжих-рыжих волос… Хэрриет будто сошла с одного из полотен прерафаэлитов — Берн-Джоунса или Уильяма Морриса. [3] Просто позор, что такая необычная, удивительная красота растрачивается попусту на скучного Джорджа.
— Ну, сдается мне, в таком месте ни ты, ни я не встретим своих суженых, — рассудила Хэрриет, когда они вошли в большой зал.
— Никогда не знаешь, кого встретишь, особенно если вечеринку устраивает кинокомпания, теряя терпение, возразила
3
Эдвард Берн-Джоунс и Уильям Моррис — художники, члены братства прерафаэлитов; писали в манере средневекового лиризма.
Вовсе и не «ладно», подумала про себя Хэрриет, мрачно оглядываясь, в то время как Софи проталкивалась к бару.
Хэрриет ничуть не возражала против современного дизайна — ресторан представлял собой аптекарскую лавку. Окна снаружи были оформлены в виде витрины аптеки, с рядами медицинских препаратов, а в самом зале столы и стулья по форме напоминали таблетки аспирина. Но Хэрриет целый день провозилась со строителями, и потому ей хотелось тихого вечера в обществе лучшей подруги, а вовсе не толкотни среди расфуфыренных модников, орущих во всю глотку.
Прошло уже больше часа, и Хэрриет измучилась — ее загнал в угол один крайне неприятный тип. Она беспомощно озиралась, отчаянно пытаясь найти лазейку и удрать.
Конечно, Софи поблизости не наблюдалось. Наверняка та уже познакомилась с каким-нибудь знаменитым актером и болтает с ним, уныло решила Хэрриет. В который раз она с горечью подумала, что ее высокий рост и огненная шевелюра отнюдь не способствуют успеху у мужчин.
Это место, возможно, и было сейчас самым модным, как, впрочем, и блондинки с миниатюрными фигурками, худющие как жерди. И кому будет интересна девица шести футов [4] роста, с фигурой хотя и стройной, но далеко не модельной, вдобавок ко всему еще и рыжая!
4
Шесть футов — около 1,83 м.
В руках у Хэрриет был коктейль подозрительного голубого цвета, она его даже не пригубила, уж очень ядовито тот выглядел. Она глядела поверх плеча собеседника, монотонно бубнившего что-то о камерах и метрах пленки: там, в дальнем углу, сбилась небольшая группка девушек.
Хэрриет уныло подумала, что хотя бы они развлекаются. Девицы хохотали, закидывая головы и то и дело отбрасывая длинные волосы — очевидно, стараясь привлечь внимание мужчины, стоящего в середине их круга.
Освещение было недостаточно ярким, чтобы разглядеть черты мужчины, но если уж он вызывает столько внимания, наверняка поразительно красив. Чего вовсе не скажешь о собеседнике, поймавшем ее в ловушку и, судя по всему, намеревавшемся замучить до смерти своим занудством.
— А, вот ты где! — воскликнула Софи, внезапно вынырнув из толпы, образовавшейся вокруг бара. — Пойдем, я познакомлю тебя кое с кем.
— Это лучшая новость за весь вечер, — пробормотала Хэрриет, с радостью давая
— Ну что ты! Тот парень, что говорил с тобой, вовсе не так уж плох, возразила Софи. Они добрались до стойки бара, и Софи заказала два бокала шампанского.
— Смеешься? Дохлая рыбина и то лучше выглядит!
Софи рассмеялась.
— Ну а я познакомилась с действительно привлекательным молодым человеком.
— Везет тебе, — Хэрриет отпила шампанского. — Насколько я заметила, мужчины здесь двух типов либо толстые, богатые и скучные, либо стройные, веселые и несвободные.
— Понимаю, о чем ты. Но таков шоу-бизнес, со вздохом согласилась подруга. — Хотя тот, с кем я хочу познакомить тебя, определенно нам подходит. Парень не только писаный красавец и богат, как Крез, но и неженатый! Каково?
— Что же у него, какой-нибудь скрытый изъян?
— Ничуть, — заверила ее Софи. — Он само совершенство.
— Ну уж, — усмехнулась Хэрриет. — Таким совершенным простой смертный быть не может! Все-таки, что же с ним не так? Мамочка-колдунья? Подружка злобный пришелец из космоса? Он трансвестит?
— Вовсе нет!
— Что же тогда?
— Нет, честно, я не шучу, — принялась убеждать ее Софи. — Он и в самом деле великолепен.
— Правда? — недоверчиво фыркнула Хэрриет. — Почему же ты сама не займешься им? Что-то здесь нечисто.
— Ну, спасибо! — обиделась Софи. — Я говорю правду. И он на самом деле свободен. Поэтому я и подумала, что есть шанс. Может быть… если он вселится к тебе на третий этаж…
— Что?! — в изумлении воскликнула Хэрриет. — Ты шутишь!
— Нет. Это отличная идея.
— Ради бога, Софи, ты умом повредилась? Сама же знаешь, строители уехали только сегодня. Я хочу сказать… — Хэрриет беспомощно пожала плечами. — Да и вообще… краска еще даже не высохла.
— Но я все рассчитала и… О боже! Здесь Дек-лан Мэлоун, знаменитый телекорреспондент, и его новая жена, Оливия, — вдруг возбужденно зашептала Софи. — Я отлучусь на пару слов. — Она соскочила с высокого сиденья у стойки бара. — Если смогу убедить их продать свой дом, у меня есть по крайней мере двое клиентов, готовых оторвать его с руками.
Хэрриет со вздохом покачала головой. Она никак не могла привыкнуть к тому, что подруга ее детства превратилась в столь деловую особу. Хэрриет как-то познакомила Софи с агентом по недвижимости, который занимался продажей тетиного дома в Лэнздаун-Гарденз. Она и не подозревала, что, занявшись недвижимостью, Софи так преуспеет.
Какое-то время подруга ее жила в свое удовольствие, бабочкой порхая с одной работы на другую и нигде не задерживаясь дольше нескольких месяцев. Теперь, похоже, Софи нашла занятие по душе.
Софи как-то сказала: «Это все равно что на вечеринке представлять гостей друг другу. „Приятно познакомиться“. — „Взаимно“. Только вместо того, чтобы надеяться, будто они понравятся друг другу, я надеюсь, что им понравятся дома». А поскольку у Софи записная книжка просто пухла от всевозможных адресов, неудивительно, что она «знакомила» своих друзей и знакомых с разными домами.
Хэрриет вовсе не прочь была сдать первый этаж Софи. У обеих будут отдельные двери, и, таким образом, подруги, даже живя по соседству, не будут мешать друг другу.