Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
Неожиданно слово взял один из нейрокибернетиков. Он сообщил, что, поскольку проблема передачи информации из мозга в компьютеры и обратно давно решена, возможен перенос сознания из мозга в мозг или в машину, - то есть, бессмертие.
После этого в зале поднялся неописуемый гвалт. Нейрокибернетика засыпали вопросами, чуть не разорвав на части. С поразительной быстротой было принято решение о всемерном развитии и ускорении этих работ.
В разгар обсуждения в зал вбежал один из теоретиков, размахивая листами бумаги, - оказалось, направление Йалис– излучения
– Мощности коллайдера достаточно, чтобы Йалис стал грозным оружием, - добавил Лаолвай.
– Это хорошо, потому что мы не сможем её повысить. Чтобы управлять Йалис так, как управляют оружием, нам достаточно переконструировать детекторную камеру, - а это...
Вновь собрались теоретики, вновь появились формулы и компьютерные данные. Поняв, что явление управляемо, ученые враз осмелели. Теперь все требовали скорейшей реконструкции коллайдера и начала экспериментов. Физики предлагали такие варианты применения Йалис, какие Вэру даже не приходили в голову. Возбуждение возрастало. Наконец Олта Лайту потребовала вернуться к исходной теме. Поскольку пока они смогут создать лишь прототип Эвергета, нужно сосредоточиться на этом. Оставалось лишь решить вопрос об опасных последствиях открытия, - самая неприятная часть любого подобного обсуждения.
Анмай вновь вышел на трибуну. Он рассказал о возможных проблемах, в особенности об угрозе войны.
При мысли, что их работам могут помешать, ученые впали в настоящее неистовство, - кое-кто даже стал требовать немедленного превентивного удара. Анмай с трудом их успокоил. После яростных споров все сошлись на том, что нужно удержать ССГ от войны, - переговорами или угрозой применения силы, и, конечно, информация об Йалис не должна выйти за пределы плато. Вэру сильно сомневался в этом. Впрочем, Совет поручил командующему Внешней Армией Фамайа начать подготовку к возможному "ядерному конфликту" с ССГ, - просто на всякий случай.
Анмай, пытавшийся их образумить, получил резкий отпор. Собрав две трети голосов, Совет мог заменить Единого Правителя, и он не решился настаивать, - лишившись этой работы, он стал бы попросту никем. Такой была истинная цена его власти, абсолютной лишь в глазах народа. Но они просто игнорировали его.
Наконец, отчаянно зевавшая Олта Лайту завершила собрание. Анмай пошел к выходу. Он знал, что решение Совета означало вполне возможную войну и смерть миллиардов людей. Но переубеждать его было бессмысленно, - даже в случае гибели Фамайа его членам лично ничего не грозило. И кроме того, предосторожность, - это не война, разве не так?
Он задержался в дверях. Обсуждение продолжалось, ученые собрались в кучки, яростно препираясь. Кто-то нес надувные подушки для удобства ночного бдения, кто-то разносил бутерброды. Ему самому хотелось только спать. Можно свернуться где-нибудь под креслом, и ему будет даже уютно...
Поразившись глупости этой мысли, Анмай яростно помотал головой, и перевел взгляд на карту Уарка, висевшую над президиумом. Она состояла из двух полушарий, - Светлой и Темной сторон.
Он смотрел на распластанный в умеренных широтах Арк, похожий на крыло летучей крысы, массивную глыбу Фамайа на северном полюсе и подобный однокрылой бабочке Суфэйн на экваторе, почти у края Темной Стороны. Вдоль края постоянно бушевали ураганы, на самой Темной Стороне температура упала до минус восьмидесяти. Там осталось множество архипелагов, некогда принадлежавших Суфейну, и его самый верный союзник, Нихонго - государство, занимавшее огромный одноименный остров. Теперь и его, и крупнейшие океаны Уарка сковали вечные льды...
Впрочем, были и более существенные плюсы, - прекратились землетрясения и опустошительные приливы, достигавшие высоты сотен метров, а главное, - многосуточные холодные ночи, со страшными ураганами на закате и рассвете. Последняя Ночь продлилась больше года и поставила Фамайа на край гибели. Тогда казалось, что история гибели файа после Катастрофы повторяется. Сейчас на их родном материке остались лишь рудники, военные базы и развалины древних городов, но весь он был залит ярко-синим цветом, отмечавшим территорию Фамайа, как и три четверти Арка. За золотой линией границы лепилось множество разноцветных лоскутьев, - тридцать семь стран ССГ.
Анмай посмотрел на Суфэйн, выкрашенный в ядовито-желтый цвет. Двенадцать миллионов квадратных миль, больше миллиарда населения, высокоразвитая промышленность, избежавшая разрушения во Второй Великой Войне, родина человека, лишь тысячу лет назад заселившего Арк и прочая, и прочая, и прочая...
Тридцать лет назад Фамайа избежала разгрома лишь потому, что до неё Последняя Ночь прошла там.
Анмай отвернулся. Он забыл часы в товийской Цитадели и не знал, сколько прошло времени. От избытка разных новостей в голове шумело, глаза слипались от усталости. Он пошел домой. Там его встретила Хьютай с возбужденно горящими глазами.
– Ох, и спорили же вы! Я всё слышала, - она показала на телевизор.
Анмай понял, что заседание Совета транслировалось по внутренней сети Хаоса. Сохранить в тайне? Ха!
– Это новая эпоха, не меньше! И нам суждено определить её начало! Я слышала, что...
– Ещё одно такое совещание, и я сойду с ума, клянусь! Они готовы начать ядерную войну!
Глаза Хьютай с вызовом сверкнули.
– Ну и пусть! Меня это не пугает! Мы победим, и никто не помешает нам построить Эвергет!
Анмай хмуро улыбнулся.
– У нас над головами миля монолитной скалы. Здесь лучшая в мире противоракетная оборона, а системы жизнеобеспечения плато могут работать почти вечно, - конечно, тебе тут не страшно! А вот если за пределами этого места вовсе не останется жизни, - что тогда? И это никого всерьез не волнует!
Хьютай вдруг смутилась.
– Это всё ещё не случилось. Пройдет много времени, прежде чем возникнет угроза войны, - мы успеем её предотвратить!
– Хватит! Я уже наслушался подобного. Давай обсудим всё завтра, а? Я, между прочим, спать хочу!