Вселенная файа. Трилогия
Шрифт:
Иллюзорность окружения совершенно не чувствовалась. От одного взгляда вверх начинала кружиться голова. Колоссальная, уходящая в бесконечность шахта, из которой падал непрестанный поток пламени, подавляла. Они казались себе жалкими, ничтожными и хрупкими. Анмай поёжился и пошел вперед.
Уступы пирамиды оказались не выше лестничных ступенек, гладкие, кроме последнего, покрытого выступами, похожими на застывшую рябь. Эта поверхность была черной, блестящей и гладкой, словно стекло. Тем не менее, его босые ноги прилипали к ней.
Удивленный Анмай присел и потрогал
Он выпрямился и удивленно взглянул на блестящий прямоугольный блок. Похожая на мутно-ржавую льющуюся воду поверхность поля в нем не отражалась. Он видел лишь свое отражение, словно зависшее в бездонной, темной глубине. Все остальное исчезало под глянцевитым блеском.
Анмай подошел к плите вплотную. Его отражение выглядело странно, - очень четкое, словно объемное, но при том смутное, как бы отдельное. Он не мог понять, в чем отличие, но оно, несомненно, было.
Он поднял руку, прикоснувшись к руке своего призрачного двойника. Через миг Вэру, вскрикнув, отдернул её, - его ударило током. Но его протянутая рука коснулась чего-то иного, не стали, - и начала становиться им. В тот же миг ему показалось, что они с отражением поменялись местами, - он смотрел на свое испуганное лицо из глубины металла, как из той глыбы, во сне... его словно стало больше...
Его вскрик напугал Айэта. Юноша взбежал на предпоследнюю ступень пирамиды.
– Что случилось?
– Плита под напряжением. Давай лучше подойдем к стене. Я хочу тщательно осмотреть её.
Айэт был удивлен, но охотно согласился. Они быстро пошли вперед, вскоре замедлив шаг, - экран не был виден, зато обрывавшийся в сияющую бездну край посадочной площадки был виден очень хорошо. Несколько последних шагов они прошли очень медленно.
Стена оказалась теплой, как живая. Вэру пошел вдоль неё, - и вдруг сильно ударился лбом о невидимое препятствие. Обойдя его кругом, он убедился, что в стене есть совершенно прозрачный, невидимый выступ, метров десяти длиной.
– Интересно, что это?
– удивленно спросил Айэт.
Анмай пожал плечами.
– Тут ничего нет, - голос юноши звучал растерянно.
– Куда нам идти дальше?
– Дальше пути нет. Значит, наш кончается здесь. И наша цель тоже здесь, - мы должны лишь найти её.
– Но что это?
– Центр. Эта машина, - Вэру показал на Сверх-Эвергет, - разумна, точнее, была разумна. Сейчас её управляющая суть разрушена или бездействует. Тут должны сохраниться какие-то устройства для связи с ней...
– А это?
– Айэт указал на Тайат.
– Я уже пробовал. Ничего. Тут иной тип восприятия, возможно, иной тип сознания - я не знаю...
Айэт промолчал. Они стояли втроем, у самой стены, совсем близко друг к другу. Их неподвижные глаза отражали сияющее ядро Сверх-Эвергета.
– Это был бог нашего мира, - вдруг тихо и задумчиво сказал юноша.
– Пока он был, народы Линзы жили счастливо. Но он умер, ушел, я не знаю... и всё стало распадаться, всюду воцарился хаос, тени, даже солнца стали гаснуть. Очень
– Это лишь машина, пусть и наделенная божественным могуществом. И её создали существа столь же ограниченные и хрупкие, как мы. Мы не сможем заменить её в её всемогуществе, но можем попытаться исправить разрушенное, восстановить порядок и мир.
– А что потом?
Анмай растерялся. Он не ожидал такого вопроса.
– Потом? Откуда мне знать? Будущее скрыто, что бы мы об этом не думали... или что бы мы ни видели. Или думали, что видим...
Юноша удивленно посмотрел на него, но ничего не сказал. Анмай заметил, что руки Айэта и Юваны встретились. Его охватила тоска. Он был один, и его путь уходил в темноту. Но пока они все, неподвижные, спокойно и печально смотрели на сотворившую и питавшую их мир, но ныне поверженную и бессильную бог-машину.
Глава 15.
Точка опоры
Почему-то самые жестокие войны всегда происходят между собратьями. Не вдаваясь в причины, я спрошу: вам что, вашу мать, больше нечем заняться?
Аннит Охэйо. Одинокие размышления.
Они смотрели в молчании, но вдруг за их спинами вспыхнул ослепительный свет. Едва они успели обернуться, их оглушил страшный грохот.
Яростный синий луч прошел сквозь силовое поле и вспорол массивную боковину портала. Металл брызнул во все стороны мгновенно застывающими фестончатыми струями, - невесомый свет расплескивал его, словно воду, но эта вода тотчас обращалась в джунгли нитчатого льда. Вэру успел прикрыть глаза, но ударная волна швырнула его на пол.
Поднявшись, оглушенный и ошеломленный Анмай увидел, что поле исчезло. Перед ним открылась серебряно-сизая ширь под черным небом. Бесконечные сети каркасных нитей сияли, словно раскаленные. Луч тоже исчез, и лишь его огненный след ещё горел перед глазами.
Испуганный взгляд Вэру заметался в пустоте. Из неё всплыл вдруг тяжелый гул. Он угас, вернулся, затем обрушился с силой, от которой задрожала несокрушимая сталь под ногами. Из-за нижнего края платформы, уступ за уступом, начала подниматься черная остроугольная пирамида. И вдруг появилась вся масса Цитадели Товии, такая же, как в его снах, - восьмигранный монолит, чудовищные орудийные башни, вогнутый массив ворот...
Только эта твердыня была черной и блестящей, её орудия зияли зеркальными колодцами в бронированных блоках, а над пастью ворот горел рисунок - глаз, точно такой же, как у файа, но только увеличенный до сверхъестественных размеров. Вместо ресниц его окружали змеи, безглазые, разинувшие жуткие пасти.
Анмай не сразу понял, что перед ним - Товия, самый маленький из звездолетов Файау. Он сам дал ему имя и форму. А потом Файау воплотила её в эту крепость, парящую сейчас перед ним, - двадцать миллионов тонн несокрушимого металла и огня.